Корецкий Даниил - Настоящее Имя
Данил Корецкий.
НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ
Роман
Часть первая. Один и без прикрытия.
Глава 1. Взрыв.
Москва давно переплюнула и Ростов-папу и Одессу-маму. Провинциальные
родители криминала могли похвастать только Беней Криком с его подержанным
"вессоном" и претензиями на уголовное джентльменство, да бандой Фантомасов
с кустарными автоматами и теми же претензиями. Смех один, да и только.
Москва - настоящий город гангстеров. Здесь крутятся огромные деньги,
здесь в одночасье сколачиваются фантастические капиталы, здесь бандиты
договариваются с политиками, а политики заключают сделки с бандитами, здесь
особенно наглядно стирается граница между криминалом и властью, здесь самые
дорогие рестораны и проститутки... Каменные джунгли. Клоака. Зона
повышенного риска.
Уже лет десять кипит здесь мутное нехорошее варево, то и дело
всплывают из потаенных глубин на поверхность изуродованные трупы,
смертельными пузырьками прорываются автоматные очереди, лопаются огненные
пузыри тротила, и разлетается в стороны разваренная человеческая лапша.
Кажется, что все привыкли к стрельбе и взрывам, но на самом деле это
не так. Привыкли к сообщениям: там-то взорвался автомобиль, столько-то
человек погибли... Но когда в родном твоем дворе вдруг раздается грохот
фугаса, и взрывная волна вгоняет в кухню осколки окна и битое стекло
оказывается в кофе и яичнице - какое тут может быть привыкание?
Утром четырнадцатого февраля прогремело на Ломоносовском проспекте,
неподалеку от метро "Университет". Еще не успели осыпаться лопнувшие стекла
в магазине "Океан" и близлежащих многоэтажках, а вокруг огромной черной
кляксы с дымящимся посередине скелетом микроавтобуса уже толпились
любопытные. Испуганно пиликали сигнализации потревоженных взрывной волной
автомашин, стелился по земле ядовитый серо-черный дым.
А в толпе работали локти, вытягивались испуганные лица, шаркали
ботинки, вполголоса шел обмен малосодержательной информацией:
- Во блин! Нет, ты видел? А если б мы мимо шли?!
- А я, значит, сына проводил в школу, иду обратно, и тут по ушам
"бабах!" Смотрю: автобус - в куски, дым, огонь...
- Петюнчик, в натуре, это тот волчара сделал! Я ему культурно: что
случилось? А он - в морду! И когти рвать!..
- И я то ж! За что, брат? А он: тебе какая-то труба брат! И тоже с
правой...
Но никто не торопился подойти поближе к месту происшествия,
переступить невидимую черту. Там ведь не коммунистический митинг, и не
парад активисток движения "Чем в мехах, так лучше голой". Там опасность.
Угроза. И ужас несмягченной объективами смерти.
Растаявший снег, смятый, искореженный металл, крошево стекла, едкий
запах взрывчатки... А главное - бесформенные обугленные куски человеческой
плоти в тлеющих лоскутах измазанной кровью одежды - посмотришь, сердце
проваливается в желудок, а содержимое желудка наоборот - рвется наружу.
Черный мусор кругом, островки огня, обрывки, осколки, обломки - или
поди угадай, что там такое.
- Мама родная, - побледнев, выдохнула женщина с хозяйственной сумкой,
- так это же чья-то рука...
- А ты чего думала? - сплюнул зажимающий ворот пальто нетрезвый мужик
в застарелой щетине, но со свежеподбитым глазом. - Видала, как рвануло!
Всех в крошево...
- Гля, Петюнчик, чего на пальце... Рыжье? Как бы подобраться... -
прошептал его товарищ, с трудом шевеля разбитыми губами. - Да нет, сейчас
не выйдет... Жалко...
Через полчаса примчались четыре кареты "скорой" и два "жигуля" с
Петровки. Чуть позже с рычанием подкатил грузовик внутренних
