Косарецкий Владимир - Семь Минут
Владимир Косарецкий
Семь минут
Сентябрь. Чечня н.п. Ханкала.
Не помню тот день точно, не помню, как он начался. Помню только, что в
тот день было очень жарко, очень.
Солнце поднималось над горами, освещая кровавыми лучами взлетную полосу
со стоящими на ней вертолетами. На войне в принципе все становятся
суеверными, вот и сейчас летчики, выходя из модулей комендатуры, с опаской
смотрели на кровавый лик солнца.
Они все были молоды. Среди летного состава было заведено правило, не
носить знаки отличия. Вот и сейчас, смотря на эти молодые, мужественные лица
разной возрастной категории, невозможно было определить кто какого звания.
Мимо нас прошел экипаж 586 борта. Оба высокие, широкоплечие, с худыми
лицами и веселыми улыбками - это командир борта и правый летчик. А вот
вместе с ними идет с красными от вчерашнего перепоя глазами и обвисшим
лицом, с начинающим появляться брюшком мужик, в летном комбезе - это
бортовой техник. Летчики в разгрузках и с АКСу на плече, а бортач вообще не
вооружен, а зачем? Каждый из них верит, что ничего страшного с ним и
вертолетом не случится. Так думают они все, нет, не думают, а надеются и
этой надеждой загоняют страх вовнутрь. Загоняют страх перед самым своим
любимым делом - летать.
Идет уже неизвестно какой год войны. Правда, войну жополизы из штаба
называют контр террористической операцией, а нас федеральными войсками.
Красивые, но пустые слова. Вот на ПХД стоит грязненький, что видно только
глаза и зубы, жалкий, голодный со вчерашним подбитым дембелями глазом
"мобутеец", который с опаской смотрит в нашу сторону. Вот он - представитель
федеральных войск объединенной группировки по восстановлению
конституционного строя Российской Федерации в Чеченской республики. А? Как
звучит? Звучит гордо. Только вот солдатику на это наплевать, лично он не
понимает, что он тут делает, и ради чего ему все эти муки и пытки. Ответ
знает каждый, только что толку.
Вот и летчики, идущие бодро по вытоптанной сотнями военных тропинке,
думают так же. Они думают о семьях, женах, детях, а еще о том, как им выбить
из родного государства кровно заработанные деньги. Те гроши, ради которых
они прибыли сюда, на войну.
Мы тоже думаем о родителях, друзьях и подругах что остались на большой
земле. Мы это группа огневой поддержки поисково-спасательной службы.
- Итак, ребятки готовность номер два, - говорит забежавший к нам
начальник.
Мы и так это знаем, каждое утро, когда вертолетный полк начинает
полеты, мы сидим по второй готовности. Нас пятеро, мы крепкие, мы взрослые,
мы опытные, мы ДЕСАНТНИКИ, 56-го десантно-штурмового полка, поэтому нам по
колено горы и моря.
- Эй! парни, - это наш "старшой" к нам обращается, - экипируемся!
"Да мы и без тебя знаем", - думают многие. Итак, разгрузка, она у меня
одна такая, я ее сам сшил. Вообще мы все тут пулеметчики, у нас три РПК-47,
калибра 7,62 и два ПКМа того же калибра. Вот у меня как раз тяжеленький,
большой, а от того и кажущийся таким надежным ПКМ. Так вот в разгрузке у
меня три ленты по 250 патронов, да в стволе короб на 250. Парни часто шутят
надо мной, мол, хожу как новогодняя елка, увешанная игрушками. Это потому
что у меня еще с собой дымы разных цветов, плюс "осветилки".
Мне нравится смотреть на суету нашей группы. Мне нравится, как пацаны
достают стволы, на всякий случай заранее расписываются в получении. У нас в
принципе каждый решает, сколько БК с собой брать. Но мы расслабленные,
поэтому берем минимум. Только я тащу на себе эту ношу.
