Костин Андрей - Двадцать Четыре Часа
Андрей КОСТИН
ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ЧАСА
Он толкнул дверь и вошел в кабинет, привычно втягивая голову в плечи.
Поздоровался тихим голосом, стараясь не смотреть сослуживцам в глаза. Подошел
к своему столу, который стоял на проходе - самом неудобном месте.
Когда его отдел переехал в это здание, как-то само собой получилось, что
ему опять досталось самое неудобное место. А до этого он сидел у окна, на
сквозняке. И тогда он все время чихал и кашлял, мучаясь своей
неполноценностью, стесняясь мятых носовых платков, болезненно переживая
брезгливые взгляды сослуживцев.
Он осторожно отодвинул стул, неуклюже опустился на сидение. Стул
предательски скрипнул.
- Северский! - встрепенулся начальник отдела.- Если уж опоздали на семь
минут, то не мешайте товарищам работать.
- Да я н-не,- попытался оправдаться он, заикаясь,- н-не виноват. С-стул
старый. Всем д-давно поменяли, а м-мне н-нет.
- Любишь ты права качать, Северский,- начальник откинулся назад в мягком
крутящемся кресле и обвел взглядом комнату, словно приглашая всех
присутствующих принять участие в разговоре.- Права качать любишь, а на работу
опаздываешь. Стул ему, видите ли, не тот... Может, мне для тебя свое кресло
освободить, а? Хочешь, Северский? В комнате захихикали.
- Ну как, уступить? - начальник с гримасой зубной боли, которая, по его
мнению, вероятно, означала ироническую усмешку, вперил взгляд в Северского,-
или тебе твоего стула чересчур много? А? Отвечай!
- Да...
- Что да? Будешь еще из-за стула скандалы устраивать?
- Я не...
- Я не, я не,- передразнил начальник,- ладно, напишешь объяснительную по
поводу опоздания, потом с тобой разберемся. Коллектив разберется, понял? Я не
самодур какой-нибудь...
Северский еще глубже втянул голову в плечи.
- Так и быть,- начальник зевнул,- дам тебе шанс исправиться. Сделаешь
годовой отчет за Петрову. До конца недели, ясно? Мне Петрова для более
квалифицированной работы нужна. Так что ты после работы вечерами посиди и
осилишь.
- А он и так все время после работы остается,- громко сказал из своего
угла Саша.
- У нас рабочий день ненормированный. И хватит базарить.
Начальник с шумом поднялся и вышел, хлопнув дверью.
- Кофе пошел пить,- констатировал Саша.- Теперь только после обеда
заявится.
- А что ему - ему все нипочем,- мечтательно сказал Свидригайло,- будь я
племяшом замминистра, я бы и не такое вытворял.
- Как вы можете! Семен Степанович работает, себя не щадит,- вскочила из-за
стола Петрова,- а вы... вы просто завистники! - и она выбежала из комнаты.
- Следом побежала.- снова констатировал Саша,- донесет.
- Как пить даст донесет,- подтвердила Яковлева.
- А мне что,- меланхолично глядя в потолок, сказал Свидригайло,- я не пью.
на работу не опаздываю. В месткоме состою. Меня без хрена не съешь. Это
Северскому бояться надо. Так что, орлы, шефу скажете, я в ВЦСПС поехал. Часам
к пяти появлюсь. А то дел у меня сегодня невпроворот.
- Да и мне пора,- поднялся Саша,- приятель покрышки достал, обещал
поделиться. А официально - я на завод поехал. Да, Северский, одолжи
полсотни?
- У меня только сорок с собой,- встрепенулся он,- хотел после работы
забежать ботинки купить. А то мои промокают, весна ведь скоро, слякоть...
- Э-э, милый,- присвистнул Саша,- где ты нонче за сорок рублей ботинки
приличные купишь?
- Да мне бы какие-нибудь... лишь бы новые. На дорогие я и до осени не
наскребу.
- Ну, какие-нибудь всегда купить успеешь. Только ходить в плохой обуви -
это себя не уважать. Не умеешь ты экономить,
