Котенко Олег - Повесть О Глупости
Олег КОТЕНКО
ПОВЕСТЬ О ГЛУПОСТИ
Растут, как дети, мегагорода -
Такие же во всем акселераты,
А люди им и рады, и не рады,
Не зная, что грядет через века.
Безликий дом на миллион квартир
В числе других, тускнеющих рядами,
Или дворец с воздушными садами -
Прогрессом сконструированный мир?
Но мы об этом только иногда
Судачим, дискутируем ретиво,
А между тем уже неотвратимо
Встают в тумане мегагорода.
Анатолий Фисенко
АНГЕЛЫ?
"Я ненавижу свою эпоху изо всех сил -
в ней умирают по-настоящему..."
де Сент Экзюпери
"Зима. Очень своеобразна зима в средней полосе. Даже чуть южнее,
если быть точным, - временами слякотно и противно, временами мороз без
снега, зато с ветром. Веселое время года, ничего не скажешь. Да еще в
квартире холодно, потому как коммунальники и пальцем не двинут, чтоб
починить-залатать какие-то там трубы. Зима...
И серое небо повисло над домами. Дома стоят безмолвно и глядят
на кучи мусора под их ногами. Обидно им или нет? Смотришь в городскую
даль и почему-то так тоскливо становится... так темно на душе...
Говорят, это от безделья, мол, когда занятие есть - не до скуки. А я
и так без дела не сижу. Я живу. Нет на свете бездельников.
Трудные времена настали у нас. Все тяжелее становится жить. Уже
даже не жить, а выживать. Смешно, черт подери, смешно до слез. Прямо
как война какая-то. Безмолвная, холодная как сталь, но от этого не
менее жестокая - война людей с людьми. Копят одни злобу на других, а
выплеснуть не могут. Так и ходят со свинцом в груди. Тяжело, наверное.
А я вот не злюсь. Не на кого мне злиться. Все вокруг меня люди
нормальные... по крайней мере, в большинстве своем. И если уж чего и
говорят про меня, то только за спиной. И не буду я отвечать на это,
пусть себе говорят, пусть копят злобу - им же тяжелее будет.
Только вот хочется чего-то порой. Так глянешь в серое небо,
особенно с утра, до-олго смотришь... Мелькает что-то. Может, ангелы
это?.."
Петр Петрович Теремов
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЗАТЯНУВШИЙСЯ ПРОЛОГ.
ГРУППА РИСКА
Лектор замолчал на минуту, сглотнул. От двухчасовой говорильни
у кого хочешь горло заболит. На огромном экране светилась фотография -
развалины, развалины, руины до самого горизонта. Причем руины вполне
современные, не гранит замшелый, а обломки бетонных плит и куски
арматуры.
- Зона риска, - продолжил лектор. - Место обитания тех, котого
мы уже перестали называть людьми. Отбросы общества, изгои - беглые
преступники, наркоманы и прочее. Отсюда им никуда не деться: не пустят
местные законы.
Лектор посмотрел на часы.
- На сегодня закончим. Завтра лекция как обычно, в десять утра.
Учтите, посещаемость будет проверяться.
Игорь молча поднялся, небрежно бросил тетрадку с конспектом в
пакет и двинулся к выходу. Он слышал обычный радостный шум студенческой
компании - им, кажется, никогда не бывает ни скучно, ни грустно.
Странные они, эти люди...
Своей кожей, необычно тонкой и бледной, он ощущал множество
направленных на него взглядов. И в миллионный раз проклинал себя. В его
голове эхом раскатывался смех, слова, пусть даже не произнесенные, они
были для Игоря не менее громкими.
И Игоря опять захлестнула злоба. Обычная бессильная злоба, которая
душит его все чаще в последнее время. Эти люди, что вокруг, их слова,
их злорадный смех... Игорь иногда видел Чужих. Их было мало, по сравнению
с людьми, но они сразу бросались в глаза. Бледнокожие, с потухшими
глазами, они бродят по коридорам, улицам, меланхолично жуют свой
завтрак в университетской столовой,
