Крупин Владимир - Варвара
Владимир Николаевич Крупин
ВАРВАРА
Повесть в рассказах
Звезда полей, звезда над отчим домом.
И матери моей печальная рука...
Вологодская старуха
Со старухой в поезде ехала. Да не как-нибудь - в плацкартном вагоне. В
общий-то сейчас не больно народ загонишь.
Старуха эта вологодская, я вятская. Земля одинаковая, и жизни
сходятся. Я чего вспомню, она поддерживает: эдак, эдак! Чего, говорит,
дочери везу, так не поверишь, засмеешь. "А что такое?" И смех и горе,
говорит, в гости со своей ложкой еду. Раскрывает чемодан - полный
ложек-писанок. Дочь ее просила привезти: нынче, написала, ложки деревянные
за редкость считают. Еще заказывала старинную икону, но икону мать не
повезла: уж это-то не ложка.
Тут и я в свою сумку полезла. Смеюсь: "Погли-ко, а я-то чего сыну везу
- дымковскую вятскую игрушку".
Не дивно ли, игрушки, а не продовольствие везем? Вспомнили, как по три
мешка картошки таранили, на муку меняли...
Вот сказала, что со старухой ехала. Только мы и в том сошлись, что не
старухи мы, хоть и бабушки. Хоть пословица и есть: старый старится, молодой
растет, да на самом деле старый живет, а молодой все жить думает. Старые к
месту определились, а молодые мечутся.
Первая внучка родилась, ну, говорю своему мужику: здравствуй, дедушка!
Нет, отвечает, мать, не буду дедушкой зваться, пока сама внучка не назовет.
Не заждался, году не прошло, заговорила. Я его поддразниваю: бороду
отпускай, сказки рассказывай. Так-то бы он много чего порассказы-вал, много
наизусть знает, старая закалка, да внучку увезли. Тут телеграмма от сына:
вторая внучка, потом у среднего внук, да так до семи и догнали. Не при нас
живут, все наездами. Или мы к ним. Хорошо принимают, не пообидишься, но
поживешь, и домой тянет. Дом есть дом.
Сейчас дежурной в гостинице работаю, на командировочных насмотрелась.
Номера у нас теплые, телевизор стоит, поломытье каждый день, а редчайший
случай, чтоб кто-то домой не торопился...
Разбитое окно
Плохо без постоянного места жительства. Вот взять, к примеру, хоть
голубей. В гостинице на чердаке много голубей живет. А по одно время хотели
выселить: чердак загрязнили, да и кричат, клиентов беспокоят.
Утром их выгнали, вставили окно. Они весь день летали, беспокоились, а
обратно попасть не могут.
И вечером, как им садиться, тоже кричали. Я занялась с приезжими -
вечером много прибывает, всех разместила. Раскладушки пришлось ставить: не
на улице же людям ночевать.
Ночью вспомнила голубей - молчат. Ну, думаю, нашли другое место.
А утром заведующая входит, спрашивает, чего это на чердаке окно
выбито. Камнем, что ли, кто выбил? "Не знаю, не видела". Полезли на чердак,
а там голуби.
Окно разбито, и у окна один мертвый лежит. Видно, тот, который стекло
пробил.
Так уж мы их больше не выгоняли. А того закопали.
Наш дом
Старею, конечно. Совсем дырявой голова становится. На работу иду - то
очки забуду, то еще что. Это уж, парень, не от нас зависит, кому какое
время. Но что интересно: детство помнится, свои старики, - пришло время и
их помянуть. Живы были, мы все больше не о них, о себе думали. Уж, видно,
не нами заведено, не нами кончится. И нас внуки в свою старость вспомнят.
Первое, что помню, когда еще большой семьей жили. Восемнадцать человек
семья была. Стали делиться. Мой отец выбрал место повыше, песок, чтобы двор
сухой. Я, говорит, и так на работе с водой барабаюсь (он сплотчиком и
плотогоном был, лоцман), так дом пусть будет на суше. Трава на дворе. Дядя
Гриша, тятин брат, все завидова
