Библиотека в кармане -русские авторы

         

Куклин Евгений - Письмо


Евгений Куклин
ПИСЬМО
С 1 октября из почтового обращения изымаются художественные марки бывшего
СССР, использовавшиеся, как знаки почтовой оплаты. Интерфакс.
Старик, высокий худощавый в драповом пальто и островерхой шапке, ждал
открытия почты. Он всматривался в темноту окна, узкое лицо его хмурилось, и
он нетерпеливо застучал по стеклу. Через минуту дверь громыхнула, сдвинули
щеколду, сбросили крюк. Старик вошел, в зальчике пусто, пахнет сургучом, но
еще не зажжен свет. Со двора гудела машина, за барьером по ленте
транспортера ползли посылки. Работница в синем халате считала, шевеля
губами. Когда закончила, продала старику на полтинник марок, сказала -
"Бросайте в ящик" и ткнула рукой к дверям. На непривычно большом, без
железного забрала ящике была полустертая надпись "Для писем" и белый
пластмассовый герб "СССР". Конверт на секунду застыл над черной прорезью и
шлепнулся на самое дно. Старик вышел с почты, и опираясь на палку,
заковылял. Ноги его резко вихляли и вставали на одну линию, во рту его
оставался сладковатый привкус клея.
В половине пятого на рыжем горбатом шиньоне приехал невозмутимый экспедитор
Василий и, забрав письма, порулил свой "Москвич" к почтамту. Работа ему
нравилась, он был государственным служащим, немного молчун и любил
очевидную полезность своего труда. На жизнь хватала не всегда, но по этому
вопросу его особо не донимали.
На прижелезнодорожном почтамте письма шли на сортировку, автомат выбрасывал
конверты без индекса и нестандартные по размерам. За них брались
сортировщицы Потапова и Григорьянц. Письма паковали в бумажные мешки,
иногородняя корреспонденция накапливалась, и готовилась к отправке.
Хрустящие мешки грузили на тележки, и желтый тупоносый кар тянул вереницу
вдоль высокой платформы. С нее молодые парни закидывали мешки в почтовые
вагоны, и маневровый тепловоз цеплял и волок их к проходящим и прямым
поездам.
Старик пил чай и смотрел телевизор, когда поезд с его письмом прибыл в
Москву. В Москве была ночь, и шел дождь. Наутро письмо среди сотен других
попало в почтовый с белой полосой фургон. В дороге, на перекрестке в
задницу фургона втаранился заторможенный, после ночи шулер. Сонная девчонка
разбила о стекло лоб и прерывисто скулила. Шулер злился и выкинул ее из
машины.
Почтовый фургон прибыл на отделение связи и письма попали в отдел доставки.
Было время отпусков и людей не хватало, начальница ушла в декрет, а
замещавшая ее работница выслушивала жалобы, пересказывала их дома, но
поправить ничего не могла и не особенно желала.
И все же через несколько дней на письмо поставили штемпель, и оно прибыло
по адресу и теперь лежало в стопке вместе с другими.
На следующий день конверт вскрыли, женщина глянула документы, пробежала
строчки и, пожав плечами, передала письмо на другой стол:
- Вера Ивановна, отправьте запрос.
И снова письмо, уже другое, на официальном бланке, отнесли в канцелярию,
там на него поставили фиолетовые штампы и маленькая Рита сложила письма к
себе в пакет. Теперь она может на два часа раньше покинуть работу,
отправить почту и съездить к подружке, посмотреть, померить ее новые туфли.
С приходом весны старик занемог, в груди хрипело, и болезнь температурой
жгла тело. Врач услышала бронхит, а чуть позднее - воспаление легких. Но
где-то в мае старик уже выходил на улицу, шел подальше от дома и грелся на
солнышке в прозрачном, без листвы сквере. По ночам он молился, сам
выдумывая слова молитвы.
А в день погожий, на скамейках сквера, словн





Содержание раздела