Купцов Василий - Frog (Кто Какого Роду)
Василий Купцов
Frog
Кто какого роду...
Зима, как исстари ведется - пора для походов. Любых - ратных ли,
торговых, к Богам иль Правду искать - все одно. Ведь по другому нельзя -
где уж пройти, не говоря о том, чтобы проскакать на конях быстрых, по
болотам здешним - а здесь, на бескрайних просторах земель, в этих поросших
хвойными лесами местах - нет другого пути, как зимой. Подмерзают болота и
болотца, становятся проходимыми реки. Да что там проходимыми - замерзнет
речка - вот тебе и дорога удобная, только скачи, да жизни радуйся. А
холод? Что холод... Верный конь, меховая одежда, сала запас, ну, и кровь,
само собой, в жилах к морозам стойкая - чего ж еще надобно?!
Двое всадников - пожилой человек и совсем еще парнишка - одеты во все
теплое. И шапки, и полушубки - отовсюду торчал теплый мех, рыжий да бурый.
Даже красные сапожки - и те в меху! Здоровые, сильные кони, котомки, явно
не пустующие - вроде, соблазнительная добыча, как для диких зверей, так и
для лихих людей. Но вот мечи железные, да луки у седел притороченные, да
шрамы боевые, как у старшего, так и у младого - все это как-то отбивало
охоту пробовать!
- А отчего Виев Лог называют дурным местом? - спросил Млад.
- Запомни, княжич, если что в этом мире имя Вия получает, то не зазря!
- отозвался Иггельд.
У четырнадцатилетнего Младояра давно прошла пора, когда он ловил каждое
слов наставников с открытым ртом, да и возраст, когда каждому слову
старшего хочется противопоставить свое слово - тоже подходил к концу. Еще
немного - и княжич станет таким юным, безбородым - но взрослым человеком.
Взрослым не по росту да силе, не по опыту иль усам - нет, просто и он, и
другие почуют - вот равный среди равных!
- Это и так понятно, Игг, ты скажи, почему место дурное?
- Всякое там случается, неприятности разные...
- Да, слышал я, один оратай сидел, сидел, да вдруг сам собой и
загорелся, - Младу самому стало немножко страшно от собственного рассказа,
- прямо средь бела дня! На глазах других мужей. И дети видели...
- Потушили? - спросил наставник.
- Нет, так и сгорел весь... - понизив голос, молвил княжич, - Одежда
почти целой осталась, а сам - сгорел.
Изнутри! Как так может быть?
- Много странного да непонятного в мире нашем, - парнишке казалось, что
пожилой лекарь-волхв размышляет вслух, - вот молния в человека бьет,
понятно, что редко кто выживает, еще бы с силою такой небесной
управиться... Но вот отчего подметки у сапог тогда отлетают?
- Отлетают подметки? - подивился княжич.
- Считай, всегда! - Иггельд знал толк в таких делах, его, лучшего
лекаря, часто звали к пораженным молниями небесными, а от природы
наблюдательным он слыл, умел все примечать, да запоминать...
В эту зиму похода дружины не предвиделось. И в гости никого не ждали.
Все здоровы... Вот князь и отпустил младшего сына с лекарем-волхвом,
наставником Младояра, съездить недалече, поискать чего-то такого, что
только им и надобно.
Странный уродился у князя младшенький - то за свитками портки
протирает, то в места заколдованные вдруг устремится. Все храмы да
святилища облазил, всех ведунов лесных княжества Крутенского наперечет
знал! Что ж - раз такой уродился, как говорят - "соль земли" - стало быть,
такова судьба. Потому и не стал перечить Дидомысл просьбе княжича,
отпустил погулять, и наставника с ним отправил - хоть Иггельд и лекарь, и
волхв, но слыл когда-то воином славным, до сотника дошел, да вот однажды
Глас в голове услышал...
- Слушай, Игг, слушай! - настойчиво, но бе
