Библиотека в кармане -русские авторы

         

Куприн Александр - В Недрах Земли


А.И. Куприн
В недрах земли
Раннее весеннее утро - прохладное и росистое. В небе ни облачка. Только на
востоке, там, откуда сейчас выплывает в огненном зареве солнце, еще толпятся,
бледнея и тая с каждой минутой, сизые предрассветные тучки. Весь безбрежный
степной простор кажется осыпанным тонкой золотой пылью. В густой буйной траве
там и сям дрожат, переливаясь и вспыхивая разноцветными огнями, брильянты
крупной росы. Степь весело пестреет цветами: ярко желтеет дрок, скромно синеют
колокольчики, белеет целыми зарослями пахучая ромашка, дикая гвоздика горит
пунцовыми пятнами. В утренней прохладе разлит горький, здоровый запах полыни,
смешанной с нежным, похожим на миндаль, ароматом повилики. Все блещет и
нежится и радостно тянется к солнцу. Только кое-где в глубоких и узких балках,
между крутыми обрывами, поросшими редким кустарником, еще лежат, напоминая об
ушедшей ночи, влажные синеватые тени. Высоко в воздухе, не видные глазу,
трепещут и звенят жаворонки. Неугомонные кузнечики давно подняли свою
торопливую, сухую трескотню. Степь проснулась и ожила, и кажется, будто она
дышит глубокими, ровными и могучими вздохами.
Резко нарушая прелесть этого степного утра, гудит на Гололобовской шахте
обычный шестичасовой свисток, гудит бесконечно долго, хрипло, с надсадою,
точно жалуясь и сердясь. Звук этот слышится то громче, то слабее; иногда он
почти замирает, как будто обрываясь, захлебываясь, уходя под землю, и вдруг
опять вырывается с новой, неожиданной силой.
На огромном зеленеющем горизонте степи только одна эта шахта со своими
черными заборами и торчащей над ними безобразной вышкой напоминает о человеке
и человеческом труде. Длинные красные закопченные сверху трубы изрыгают, не
останавливаясь ни на секунду, клубы черного, грязного дыма. Еще издали слышен
частый звон молотов, бьющих по железу, и протяжный грохот цепей, и эти
тревожные металлические звуки принимают какой-то суровый, неумолимый характер
среди тишины ясного, улыбающегося утра.
Сейчас должна спуститься под землю вторая смена. Сотни две человек
толпятся на шахтенном дворе между штабелей, сложенных из крупных кусков
блестящего каменного угля. Совершенно черные, пропитанные углем, не мытые по
целым неделям лица, лохмотья всевозможных цветов и видов, опорки, лапти,
сапоги, старые резиновые калоши и просто босые ноги, - все это перемешалось в
пестрой, суетливой, галдящей массе. В воздухе так и висит
изысканно-безобразная бесцельная ругань вперемежку с хриплым смехом и
удушливым, судорожным, запойным кашлем.
Но понемногу толпа уменьшается, вливаясь в узкую деревянную дверь, над
которой прибита белая дощечка с надписью: "Ламповая". Ламповая битком набита
рабочими. Десять человек, сидя за длинным столом, беспрерывно наполняют маслом
стеклянные лампочки, одетые сверху в предохранительные проволочные футляры.
Когда лампочки совсем готовы, ламповщик вдевает в ушки, соединяющие верх
футляра с дном, кусочек свинца и расплющивает его одним нажимом массивных
щипцов. Таким образом достигается то, что шахтер до самого выхода обратно
из-под земли никак не может открыть лампочки, а если даже случайно и
разобьется стекло, то проволочная сетка делает огонь совершенно безопасным.
Эти предосторожности необходимы, потому что в глубине каменноугольных шахт
скопляется особый горючий газ, который от огня мгновенно взрывается, бывали
случаи, что от неосторожного обращения с огнем на шахтах погибали сотни
человек.
Получив лампочку, шахтер проходит в другую





Содержание раздела