Лапин Борис Федорович - Ничьи Дети
Борис Лапин
Ничьи дети
Откуда я? Я родом из детства.
Я пришел из детства, как из страны.
Антуан-де Сент-Экзюпери
1
Сирена.
Ошалело продирая глаза, они сыплются со своих трехъярусных коек, суют
ноги в башмаки, на ходу напяливают хаки - одинаковые здоровенные парни,
похожие друг на друга пустотой взгляда, тупым равнодушием лиц, одинаково
вышколенные и покорные, одинаково стриженные под машинку.
Они стоят в строю. И как монотонный стук барабана - капрал выкрикивает
их имена.
- Айз! - кричит капрал, и Айз делает шаг вперед и шаг назад.
- Найс!
- Хэт!
- Кэт!
- Дэй!
- Грей!
- Дэк!
- Стек!
- Дог!
- Виг!
Это каждый день, и так было всегда. Вся жизнь каждого из них - в этом.
Что было до этого, никто не помнит. Все, что они помнят, началось с этого.
Их мысли коротки и односложны, как их имена. Их действия доведены до
автоматизма. Айз машинально проглатывает у стойки что-то жесткое и
безвкусное, что называют бифштекс, и выпивает кружку чего-то теплого,
сладковатого, что называют кофе. Айз достаточно умен, он понимает, что
кормят их не для того, чтобы доставить удовольствие; пища поддерживает
силу, а сила нужна на полосе. Главное в их жизни - полоса.
Капрал выстраивает их лицом в поле. Перед каждым - своя полоса. Десять
одинаковых полос. У каждого по ножу и правой руке. Десять коротких
сверкающих клинков. Далеко, в конце полосы, так же, лицом в поле, стоят
враги. Десять врагов. Для каждого - свой враг.
- Марш! - кричит капрал.
Айз бросается вперед. Все препятствия, которыми до отказа напичкана,
полоса, нужно преодолеть за считанные минуты. Перемахнуть забор.
Перепрыгнуть через канаву. Переплыть канал, зажав нож в зубах.
Вскарабкаться на трехэтажную стену, подтягиваясь на карнизах, скользя и
теряя опору Как обезьяна, взметнуться по канату и вместе с ним перелететь
через яму. Ползти, ползти, ползти под колючей проволокой, не обращая
внимания на шипы, вонзающиеся в спину. Стремглав промчаться по шатающемуся
бревну - и ухитриться не потерять равновесия, не упасть. Только бы не
упасть!
Все. Вот он наконец враг!
Айз уже понял, что это не настоящий враг, это брезентовое чучело,
набитое пенькой; другие еще не поняли; но все равно, быстрее, быстрее
кромсать жесткий прорезиненный брезент, резать, рвать ногтями, потрошить
тугую пеньку; нет сил - зубами, но скорее, скорее добраться до красного
мешочка величиной с кулак; он всегда в левом боку врага, этот желанный
мешочек; и тем же путем, преодолевая те же препятствия, - назад, к
капралу, быстрее, быстрее!
Они подбегают по одному, усталые, запыхавшиеся, довольные, руки по
локоть и лица в красной краске, в правой руке нож, в левой - красный
мешочек величиной с кулак, и каждый протягивает свой мешочек капралу -
Айз, Найс, Хэт, Кэт, Дэй, Грей, Дэк, Стек, Дог, Биг.
Они толпятся вокруг капрала, в их взглядах появляется
заинтересованность, на лицах - нетерпеливое ожидание: сейчас они будут
получать жетоны. Тот, кто пришел первым, получит три желтых металлических
кружочка, второй - два, третий - один. Остальные не получат ничего.
Они прекрасно умеют считать и знают свою выгоду. Жетон - все в их
жизни, и они на все готовы ради жетона. Потому что за пять жетонов автомат
в казарме выдает по вечерам стакан жгущей к веселящей жидкости, которую
называют виски, а за десять жетонов, спущенных в прорезь двери дома, что
ближе к Стене, автомат пропускает в клетушку, где ждет женщина.
Айз пришел третьим. Иной был бы рад, да он и сам радовался бы в другой
раз, пото
