Лаптев Александр - Звездная Пыль
Александр Лаптев
ЗВЕЗДНАЯ ПЫЛЬ
(Фантастическая повесть)
Мы сидели в комнате психологической разгрузки старшего командного состава
и громко разговаривали. Мы - это командиры-межпланетники, штурманы класса
"А", первые замы командиров и помощники - всего человек пятнадцать. Шум
стоял невообразимый: командный состав разгружался на полную катушку.
Собрание носило случайный характер: кто-то вернулся недавно из рейса и
ждал вызова к начальству с отчетом, кто-то пришел в Управление за новым
назначением, а кто-то (например, я), убегая от домашней скуки, просто
заглянул посидеть в приятной обстановке, поболтать о том о сем, узнать
свежие новости и увидеть давних и добрых товарищей. Уже третий месяц
пошел, как жил я на Земле в ожидании нового назначения. Первое время мне
даже нравилось безделье - примерно с неделю, а потом сделалось нестерпимо
скучно. Скука усиливалась с каждым днем и душила, словно невидимый зверь,
запрыгнувший потихоньку сзади на плечи и обнявший за шею нежными, но
сильными и безжалостными лапами, или словно кошмар, приснившийся глубокой
ночью, когда просыпаешься весь в поту и глотаешь судорожно воздух.
Собственная квартира со всеми удобствами и чудесами техники начала
казаться мне чем-то вроде камеры-одиночки, к которой приговорили меня
неизвестно за какие прегрешения. Хотя нет, можно было догадаться, что
такой длительный перерыв в работе связан с последней аттестацией, имевшей
место два месяца назад. Это была ежегодная плановая проверка, которой
подвергался весь без исключения летный состав межпланетного космофлота.
Все, кто находился теперь в комнате, успешно прошли эту аттестацию и уже
успели слетать по разу - кто на Луну, кто к Марсу, кто к Юпитеру. А Костя
Грохальский умудрился обернуться до Плутона и теперь рассказывал,
ожесточенно махая руками и бегая от окна до двери, про свой героический
полет. За орбиту Юпитера летали не каждый день (о Плутоне и говорить
нечего), поэтому слушали с интересом; спрашивали о напряженности
электромагнитного поля в означенном пространстве, о дивергенции
ионизационных потоков, о динамике солнечной активности, о метеоритной
обстановке и еще о многом, о чем нормальный человек никогда бы
интересоваться не стал. Постоянно кто-то входил и выходил, опоздавшие к
началу просили повторить то, о чем другие уже слышали, затевался спор;
шум, гам, дым до потолка - обычная обстановка для комнаты психологической
разгрузки старшего командного состава.
Внезапно Грохальский повернулся ко мне.
- Андрей! А ты что, все на Земле сидишь?
- Сижу,- ответил я без энтузиазма.
- А что такое? Тебя что, на тэ-эм-пэ забраковали?- Для Кости Грохальского
ТМП - теория межпланетных перелетов - была самым завальным предметом, и он
полагал теперь, что и все должны на нем резаться.
- Да нет,- я вынужден был разочаровать покорителя космических глубин,- за
"перелеты" я получил восемьдесят семь баллов.
- Восемьдесят семь?- повторил Грохальский, невольно понижая голос и
оглядываясь на остальных.- А в чем тогда дело?
- Не знаю,- пожал я плечами. Допрос этот был не совсем приятен мне, как
неприятны любые расспросы о каких угодно личных неудачах.- Там ведь много
всяких проверок, наверное, чем-нибудь не угодил,- проговорил я и
отвернулся, давая понять, что тема исчерпана.
- Ну уж если таких будут забраковывать, то кто им тогда и нужен,- заключил
благородный Костя, и все согласно закивали. Последовали сочувственные
возгласы, взгляды, исполненные жалости, вздохи и какие-то причмокивания
