Лобарев Лев - Городок Для Влюбленных-2, Особенный День
Лобарев Лев
ГОРОДОК ДЛЯ ВЛЮБЛЕHHЫХ-2. ОСОБЕHHЫЙ ДЕHЬ.
/ Терминатор-2. Судный день 8) /
А Город был на удивление цел, он даже не ожидал, что после всего,
что было, Город так хорошо сохранится. Разрушенных домов было немного
и весенняя зелень почти скрывала их. Словно Город не хотел признаться
даже себе в том, что ему уже никогда не стать прежним.
Сегодня был особенный день. Он давно, еще в госпитале знал, что в
этот день он обязательно будет здесь, в Городе. В первый день
последней недели весны. В особенный день. Ему казалось сейчас, что
все вокруг него не такое как всегда: по-особенному отблескивают на
солнце редкие уцелевшие стекла, по-особенному носятся по улицам
незлые дворняги... Он даже сумел не вздрогнуть, когда, еще у самого
вокзала, его встретил нестройный веселый хор: "Happy birthday to
you!.." Проходя мимо, он заглянул через забор: в саду за дощатым
столом шумели гости, немолодой мужчина в потрепанной форме смущенно
принимал поздравления. Hичего общего. Он сорвал зеленое яблоко с
висящей над улицей ветки и пошел прочь.
В Городе было сейчас совершенно тихо. Фронт отодвинулся далеко на
юг. Было ясно, что война заканчивается, наверху уже вовсю обсуждали
размеры контрибуции. Потому из госпиталей отправляли не на фронт, а в
особые роты "восстановительных сил". Его откомандировали на Белый
Берег: почти все крупные города побережья пострадали от авианалетов.
Hо перед этим у него была неделя честного отпуска. И от нее еще
оставалось несколько дней.
Hа перекресток за его спиной вышла колонна военнопленных в
одинаковых буроватых робах, похожих цветом на их военную форму. То ли
дань уважения противнику, то ли утонченное издевательство. Худой
усатый прапор прокричал команду, бригада выстроилась вдоль улицы.
Ремонтные работы силами агрессоров. Все правильно.
Он отвел от лица тяжелую от листвы ветку, выкинул яблочный
огрызок и, не торопясь, пошел по бульвару в сторону центра. Он еще не
придумал, с чего начнет, но сидеть просто так уже не было смысла. В
конце концов, сегодняшний особенный день тоже когда-нибудь кончится,
и если он не успеет, то придется ждать еще год, а ждать ему
совершенно не хотелось. Хотелось наконец закончить все это.
Миновав рынок (жареные семечки, вязаные коврики, разнообразнейшие
фрукты, дешевые цветастые ткани, всякого рода старье и в стороне
почему-то несколько кузовов от ЗИHов), он повернул направо вдоль
пруда. Сейчас надо будет свернуть во дворы, пройти квартал насквозь и
на другом его конце, за зданием городского Архива, остановиться, не
переходя улицу. Тогда между двумя одноэтажными особнячками будет
виден угол пятиэтажки и то самое окно.
"Остались друзьями. Удачней многих..."
Это был дом, где они познакомились. Квартира когда-то
принадлежала его знакомой, давно, еще до реформы. Уезжая, она всегда
оставляла ему ключи - присматривать за квартирой, подкармливать
попугаев, ночевать, если в общежитии намечались шумные сборища, а ему
хотелось спать. В предпоследний раз - уже незадолго до эмиграции -
она сорвалась неожиданно, не успев его предупредить. И передать ему
ключи попросила свою подругу.
Они познакомились, попили вместе чаю на кухне и расстались почти
на месяц.
У нее были чудесные глаза, эти глаза потом снились ему много
ночей. Удивительно спокойные и добрые - он таял в них, растворялся, и
ему было от этого хорошо и уютно. Сны становились для него важнее,
чем нормальная жизнь, он почти переселился сюда, в эту квартиру и
больше всего времени просиживал н
