Лукин Евгений & Лукина Любовь - Разрешите Доложить !
Любовь ЛУКИНА
Евгений ЛУКИН
РАЗРЕШИТЕ ДОЛОЖИТЬ!
Солдатская сказка
О воин, службою живущий!
Читай Устав на сон грядущий.
И утром, ото сна восстав,
Читай усиленно Устав.
1
- Рядовой Пиньков!
- Я!
- Выйти из строя! - скомандовал старшина, с удовольствием глядя на
орла Пинькова.
Рядовой Пиньков любил выполнять эту команду. Не было тут ему равных
во всем полку. Дух захватывало, когда вбив со звоном в асфальтированный
плац два строевых шага, совершал он поворот через левое плечо.
Но, видно, вправду говорят, товарищ старший лейтенант, что все имеет
свой предел - даже четкость исполнения команды. А Пиньков в этот раз,
можно сказать, самого себя превзошел. Уж с такой он ее точностью, с такой
он ее лихостью... Пространство не выдержало, товарищ старший лейтенант.
Вбил рядовой Пиньков в асфальт два строевых шага, повернулся через левое
плечо - и исчез.
То есть не то чтобы совсем исчез... Он, как бы это выразиться, и не
исчезал вовсе. В смысле - исчез, но тут же возник по новой. Причем в
совершенно неуставном виде, чего с ним отродясь не бывало. Стойка - не
поймешь какая, на сапогах почему-то краска зеленая, челюсть отвалена - аж
по третью пуговицу. И что самое загадочное - небритая челюсть-то!..
Виноват, товарищ старший лейтенант, самоволкой это считаться никак не
может. Какая ж самоволка, если рядовой Пиньков ни секунды на плацу не
отсутствовал! Другой вопрос: где это он присутствовал столько времени, что
щетиной успел обрасти?
Разрешите продолжать?
Значит, так...
Повернулся рядовой Пиньков лицом к строю, душу, можно сказать, в
поворот вложил, глядь! - а строя-то и нет! И плаца нет. Стоит он на дне
ущелья посреди какой-то поляны, а поляна, что характерно, квадратная...
Никак нет, по науке это как раз вполне допустимо. Есть даже мнение,
товарищ старший лейтенант, что в одном и том же объеме пространства
понапихано миров - до чертовой матери!.. Почему не сталкиваются? Н-ну
образно говоря... в ногу идут, товарищ старший лейтенант, потому и не
сталкиваются...
Остолбенел рядовой Пиньков по стойке "смирно". Молодцеватости,
правда, не утратил, но что остолбенел - то остолбенел. Однако нашелся -
скомандовал сам себе шепотом: "Вольно! Разойдись!" - и стал осматриваться.
Местность незнакомая, гористая и какая-то вроде сказочная... Никак
нет, в прямом смысле. Взять хоть поляну эту квадратную: четыре угла, в
каждом углу - по дереву. Что на трех дальних растет - не разобрать, а на
том, что поближе, разрешите доложить, банки с тушенкой дозревают.
Пятисотграммовые, без этикеток...
Так точно, на мясокомбинате... Но это у нас. А там - вот так, на
деревьях. Растительным путем... Вот и я говорю, непредставимо, товарищ
старший лейтенант...
Смотрит Пиньков: за стволом шевеление какое-то. Сменил позицию, а там
- волк не волк, крокодил не крокодил... Короче, пупырчатый такой... И
землю роет. Воровато и быстро-быстро. Передними лапами. А на травке стоят
рядком четыре банки с тушенкой. И, надо полагать, свежесорванные - в
смазке еще...
Изготовился рядовой Пиньков для стрельбы стоя и двинулся к дереву. А
тот - роет. То ли нюх потерял, то ли просто не ждет опасности с этой
стороны. Потом поднял морду, а Пиньков уже - в трех шагах.
Как пупырчатый присядет, как подскочит! Вскинулся и обмер - ну чисто
собачка в цирке на задних лапках. Стоит и в ужасе ест Пинькова глазами.
Глаза - маленькие, желтые, нечестные...
- Вольно! - враз все смекнув, говорит рядовой Пиньков и вешает
автомат в положение "на плечо". - Кто ко
