Лунин Виктор - Про Шушундру И Шишимору
Виктор ЛУНИН
Про Шушундру и Шишимору
"Шу-шу-шу" - вроде прошуршал-пролетел еле слышно лист, а это и не лист
совсем. Это лесовичок Шушуня прошёл меж деревьями, проверяя, всё ли в порядке
в его небольшом хозяйстве, не засыпана ли иглами и листьями тропинка, не
мешают ли кому упавшие с деревьев ветки и шишки.
Был Шушуня тихим и добрым. Никого не обижал. Наоборот, каждому помогал,
чем мог. Синичке - гнездо поправить, белке - дупло почистить, зайцу - норку
высушить. Все лесные жители любили Шушуню и дружили с ним. Казалось бы, живи
да радуйся! А Шушуня грустил. А всё потому, что не было у него родственников.
То есть были, конечно, но где-то в дальних лесах, куда и не добраться. А
ближние леса человек давно вырубил. "Вот бы мне брата или сестру! - сказал
однажды Шушуня своему другу ворону. - Не было бы на свете лесовичка счастливее
меня!" - "Погоди, не горюй, - ответил ему ворон. - Жизнь твоя долгая. Глядишь,
кто-нибудь из твоей родни и доберётся до наших мест".
И верно, ворон словно в воду глядел. Не прошло и года, как в их лесу
объявилась Шишимора, Шушунина троюродная тётка. Ах, как обрадовался Шушуня!
Пир для неё устроил. И все звери и птицы, друзья Шушуни, славили Шишимору,
дарили ей подарки и наперебой предлагали в их лесу остаться.
- А я и не собираюсь от вас никуда уходить, - ответила им Шишимора. - Уж
больно здесь у вас хорошо! Но знайте, сама я - бабка вредная и подлая. Люблю
делать всякие гадости, мерзости. Подслушивать люблю, подглядывать. Ссорить
люблю, науськивать. И только шитьё меня от этого отвлекает. Потому что шить я
люблю ещё больше. Поэтому несите мне скорей швейную машинку и иголки, а то у
меня только одна и осталась, да и та гнутая и ржавая.
Все, конечно, посмеялись. Думали, она шутит. А иголки... Иголки ей тут же
ёж предложил. Свои. Только они Шишиморе не подошли. Тогда заяц принёс сосновых
и еловых иголок, но их она сразу же выбросила. А других в лесу не нашлось, не
говоря уж о швейной машинке.
Поселилась Шишимора на краю поляны рядом с Шушуней. Шушуня ей дом
построил, сад посадил и огород развёл. А то, что Шишимора ленится и ничего
делать не хочет, на это он старался не обращать внимания.
Первое время Шишимора даже казалась доброй, ни с кем не ссорилась, кота
завела. На брусничной полянке как раз появился один такой, рыжий и толстый.
Видно, ушёл из села, что было неподалёку, и потерялся. Уж его все в лесу
подкармливали, чем могли. Сам-то он даже мышей ловить не умел. А как птичку
увидит, прыгнет да и промахнётся. Так Шишимора схватила его и к себе
притащила. А кот улёгся у неё на лавке и целыми днями:
"Мяу!" да "Мяу!", "Дай поесть!". Но где там! Шишимора всё по гостям ходит,
еды почти не готовит. "Я худая, - говорит. - Сама много не ем и тебе не дам".
Ну, а кот от этого ещё пуще орёт! И вскоре так он ей надоел своими криками,
что Шишимора не выдержала и выгнала его. Сорока потом рассказывала, что
случайно встретила кота в его родном селе. Он стал ещё толще и по-прежнему всё
время просит: "Мяу! Мяу! Дай поесть!" А хозяйка кормит его и не нарадуется:
"Какой он у меня красавец!"
А Шишимора на этот раз поймала у себя в подвале мышку. "Мышка маленькая, -
говорила она. - Много еды ей не нужно, а всё - живое существо рядом!" Шушуню
она в расчёт не брала, даром что родственник. Уж больно он в её глазах был
правильный и работящий. Замучил совсем со своими грядками. А с мышкой Шишимора
вела себя не очень-то хорошо: заставляла её собирать съедобные корешки,
пропалывать огород и п
