Ляшко Н - Сердолик На Ладони
Николай ЛЯШКО
СЕРДОЛИК НА ЛАДОНИ
Сергей Патрашин поднял голову с подушки, посмотрел в открытое окно,
прислушался к шуму моря. Первые проблески рассвета коснулись его лица; он
встрепенулся и сел.
- Вот и готов я, а ты еще спишь!
Сергей сунул ноги в сандалии, на террасе снял с гвоздя нитяную сумку,
ощупал в ней бутылку с водой, сверток и, кивнув домам санатория - до
вечера! - заторопился.
Дорожка поскрипывала под ногами галькой, доцветающие влажные тамариски
щекотали плечо.
За морем небо наливалось бирюзой, а обступавшие голубую долину
дымно-песчаные печальные горы были еще смутными и зыбкими, как облака.
На гряде намытой волнами гальки Сергей разделся и вошел в море. Вода
приятно холодила прогретое сном тело. Сергей входил в нее все глубже, пока
волны не лизнули его локти. Тогда он поплыл. Хотелось долго нырять,
плавать, но боязнь - "опоздаю!" погнала его назад. Он. размашисто взлетал
на волны и повторял:
- Нет, не опоздаю, нет, нет!
Слева, за столпившимися у моря горами, пожарищем занималась заря; горы
справа чуть зарделись и открыли голубые провалы ущелий.
Сергею представилось, как он - и не один! - перейдет зеленую от макушки
до пояса гору, опять спустится к морю, будет собирать сердолики. Ему
виделся пустынный берег, а на нем сверкающие в солнце сердолики - они
ждали и дивились, что его еще нет.
- Уверен, что ты еще спишь, та-ра-та-ра-там-та-ам, - одеваясь, запел он.
Гора упиралась скалистой стороной в море. На ее ступенчатых уступах
местами выступали жилы красных и розовых сердоликов, гнезда агата, слои
белесого, дымчатого и полосатого халцедона. Ветер, дожди, снега и зной
расщепляли поверхность горы, и куски редких камней в потоках весенней и
дождевой воды катились в море. Волны отделяли от них породу, смешивали с
галькой и уносили в пучину. Окиси морского дна проникали в поры камней,
залегали в них и на них лилово-радужными разводами, зеленью, золотом и
серебром.
Долго лежали камни в пучине. Море изо дня в день, из ночи в ночь
шевелило и шлифовало их. По ним ползали крабы, над ними качались медузы,
проплывали дельфины, морские кошки, ерши, рыбы-иглы, рыбы-змеи. Проходили
десятилетия, столетия, возможно - тысячелетия...
Штормовые ветры качали поверхность моря; редкие камни передвигались
водами глубин по дну, бродили у берега и под ударами волн стремились на
сушу. Вот они вскинуты, вот они коснулись золотого света: но волны,
отступая, мчали их назад и опять вперед, опять назад. И, наконец, наступал
счастливый миг; подтолкнутые волнами, окрашенные глубинами моря,
отшлифованные, они взлетали с разноцветной галькой и падали на берег...
Место встречи - скамья у санатория - было еще пустым.
Сергей повесил на скамью сумку, услышал за кустами диких маслин хруст
гальки, глянул туда и выпрямился: Женя стояла лицом к морю и одевалась.
Одернув майку, она ловко схватила с гальки полотенце и на ходу увидела
Сергея.
- Ты уже здесь? Здравствуй!
Он шагнул к ней с распахнутыми руками.
- Тысячу раз здравствуй! - и положил ей на плечо руку.
Зубы ее сверкали, глаза искрились. Ей тоже хотелось коснуться его
плеча, но пальцы Сергея подрагивали, будто цепенели у нее на плече, и это
пугало ее. Она отстранила его руку и сказала:
- Не надо так. Ты забываешь свое слово. Пойдем, Сергей снял со скамьи
сумку и раскрыл ее.
- Клади.
Женя затолкала еще одну бутылку с водой, полотенце, и, двинулись вдоль
берега к горе. Сергей шел: за ней с таким чувством, будто ему в жару
подали воды и тут же, едва он протя
