Библиотека в кармане -русские авторы

         

Мазин Александр - Я - Мистик


Александра Мазина читатели знают и любят. Особенно популярной стала его
трилогия "Инквизитор", "Последняя жертва" и "Право на месть" -
остросюжетные детективы, герой которых, Андрей Ласковин, борется со Злом в
самых разных его проявлениях: от хулиганства и бандитизма до тоталитарных
сект и черной магии. Герой, умеющий защищаться и защищать, полюбился и
читателям, и оптовикам, так что трилогия выдержала несколько переизданий,
спроса, впрочем, так и не удовлетворивших. Любители фантастики считают
Александра Мазина "своим", "охотясь" за его фантастическими романами. Сам
же писатель ни фантастом, ни детективщиком себя не считает, предпочитая
именоваться мистиком. Или поэтом.
АЛЕКСАНДР МАЗИН:
"Я - мистик..."
Корр.: Александр, первый вопрос - традиционный. Как и когда Вы пришли в
литературу и почему именно в жанр фантастики?
Александр Мазин: Если быть точным, то мой первый "приход в литературу", то
бишь печатные публикации, не фантастическая проза, а стихи. Хотя поэзия,
проза - это лишь вопрос формы. А фантастика... Я не то, чтобы фантаст... Я
- мистик. То есть воспринимаю некие неявные вещи как субъективную
реальность. Или же, напротив, наблюдая вещи очевидные, задаюсь вопросом:
почему они очевидные? Но в то же время я отдаю себе отчет в том, что для
большинства людей мистическое практически не отличается от
фантастического. И я понимаю, почему так.
Корр.: И почему?
А. Мазин: Сейчас попробую пояснить: допустим, есть некая область
чувственных ощущений, например, обоняние. Для того, кто этого чувства
начисто лишен, область запахов - чистая фантазия. Он не может их
воспринимать, а только нафантазировать. Он представить себе не может, что
неприязнь к нему может возникнуть из-за дурного запаха изо рта. Или почему
данный продукт, выглядящий идеально, является испорченным. Он не способен
понять, каким образом его жена узнала о том, что он был у любовницы... И
так далее. При этом такой человек может быть знаком и с понятием
феромонов, и с программой подготовки розыскных собак. Он может утверждать,
что это чушь или фантастика. Но может, пользуясь чужими наработками, с
успехом заниматься натаскиванием ищеек, если он реалист и подгоняет
мировоззрение под факты, а не факты под мировоззрение.
Точно так же воспринимает мистическое человек, лишенный мистического
"обоняния" от рождения или в результате "насморка". Для такого человека
нет различия между мистикой (реальной) и фантастикой (выдуманной). Что же
касается меня, то я просто сменил жанр поэзии на жанр прозы.
Корр.: А почему? Разочаровались в поэзии?
А. Мазин: Да нет. Просто есть вещи, которые поэзия передать не в
состоянии, а я постепенно накопил некий потенциал, который ни в стихах, ни
в драматургии реализовать было невозможно. А тут подвернулась оказия:
фантастический проект "Мир Асты" - и я стал прозаиком.
Корр.: Вы хотите сказать, Александр, что до своего первого романа вообще
прозы не писали?
А. Мазин: Практически нет. Может, пару рассказов. Но не надо думать, что
первый роман родился из ничего. "Работа" со стихами более десяти лет, и
около пяти лет - в драматургии дали неплохой базовый уровень и в области
языка, и в области композиции. Оставалось только научиться полноценно
применять эти наработки в новом жанре. Что, конечно, произошло не сразу, а
роману к третьему-четвертому.
Корр.: Александр, Вы ведь пишете не только фантастику, но и боевики.
Причем более известны именно как автор боевиков. Это что - потакание
коньюнктуре рынка?
А. Мазин





Содержание раздела