Малинин Евгений - Магистр
sf_fantasy Евгений Малинин Магистр Он – тот, кто должен сыграть до конца фугу для двух клинков, двух миров и одного магистра, и тогда рухнет заклятие Аримана, закольцевавшее два мира...
Он – гот, кто однажды заснул – и очнулся ото сна уже в Разделенном Мире. В Мире, где он обладает Мечом Поющим и Кинжалом Молчащим. В Мире, где, как нигде более, сильна власть колдовства.
Так начинается его путь. Путь УЧЕНИКА, в крови и опасности ставшего МАГОМ...
Он отправляется в путь. Отправляется по кровавому следу горстки земных магов, сгинувших во мраке и погибели Разделенного Мира.
Отправляется – в надежде лишь на свою удачу и отвагу...
Ибо – велика, страшна Сила Тьмы, но то, что не одолеть мечом, одолеть возможно силою магии. Ибо – наступает наконец время для исполнения предначертанного. Ибо – в жесточайшей из схваток со Злом маг должен стать МАГИСТРОМ...
2003 ru Alexandr Alexandr alex_9@id.ru FB Tools; FAR 2004-08-25 http://www.aldebaran.ru OCR – Leo's library; Spellcheck – Valentina 081A68D1-0BCF-4BC9-9FE5-A85E338F897B 1.0 v 1.0 – создание FB2 – Alexandr.
Проклятие Аримана: Разделенный Мир. Магистр ООО «Издателство АСТ» М. 2003 5-17-018655-X Евгений Малинин
Магистр
ПРЕЛЮДИЯ
28 октября 20... года.
Отправляясь в путь, в путешествие, мы почему-то считаем, что наша дорога начинается с вокзала, с аэропорта или с момента включения стартера автомобиля. А ведь на самом деле эта дорога началась гораздо раньше...
Просто мы не задумываемся о предстоящем нам пути в тот момент, когда на него вступаем. Действительно, устраиваясь, например, на работу в солидную фирму, мало кто сообразит, что тем самым он уже обеспечил себе путешествие, ну например, на Сахалин...
Очень редко человек заранее точно знает, куда его ведет избранный путь и где и когда он на этот путь вступил... А этот Путь иногда оказывается... Крестным!
Я брел по бескрайней болотистой равнине, проваливаясь по колено в какую-то совершенно невероятную белоснежную трясину. Брел между торчавших из этой белой трясины, полусгнивших деревяшек, напоминающих то ли сломанные кладбищенские кресты, то ли изувеченные стволики невысоких деревьев, то ли куски старых разбитых заборов.
И вообще все окружающее меня пространство представляло собой странный сюрреалистический негатив. В ровном светло-сером небе пылало абсолютно черное солнце, и окружающие меня изломанные деревяшки бросали столь же изломанные кипенно-белые тени на неподвижную белоснежную равнину.
Но особенно меня поражало то, что поверхность, в которую я при каждом шаге погружался по колено, никак не реагировала на это. Она оставалась абсолютно неподвижной. Словно белое матовое застывшее стекло заглатывало мои ноги, не замечая их.
С трудом переставляя разъезжающиеся на осклизлых кочках ноги, я опирался на длинный, двуручный и при этом совершенно невесомый меч. Вокруг меня царили полная тишина и полная неподвижность, даже болото под ногами не хлюпало.
И на всем окружающем меня пространстве не было ни одной сколько-нибудь заметной выпуклости, за исключением цели моего пути. Впереди в нескольких сотнях метров возвышался темный, сливающийся с небом холм, из которого торчал высокий корявый столб, покрытый странными плавными наростами. Именно к этому столбу я стремился, преодолевая немое сопротивление белой равнины.
Я шел уже очень давно, но вожделенный холм почему-то и не думал приближаться. Черное солнце немилосердно жгло, но я почему-то не хотел снимать блестящую кольчугу, надетую прямо на голое тело, хотя обожженные плечи едва терпели раскал
