Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович - Дурной Товарищ
Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк
Дурной товарищ
I
История разыгралась прескверная и совершенно неожиданная. Кажется, ни
один человек в мире не мог бы ее предвидеть, тем более что осеннее утро
выдалось такое чудное, светлое, с крепким морозцем... Но я забегаю вперед.
Когда меня отдавали в школу, тетушка Мария Ильинишна считала своим
долгом повторить несколько раз с особым ударением:
- Коля, главное, бойся дурных товарищей!..
Мой отец, скромный, вечно занятый человек, счел необходимым подтвердить
то же самое.
- Да, товарищи - это главное... И поговорка такая есть: скажи мне, кто
твои друзья, и я скажу, кто ты. Да, нужно быть осторожным...
Нужно сказать, что я рос порядочным баловнем, вероятно, потому, что
рано лишился матери и в глазах доброй тетушки являлся сиротой. Милая добрая
старушка напрасно старалась быть строгой, и даже выходило смешно, когда она
начинала сердиться и придумывать грозные слова. Когда истощался весь запас
строгости, тетушка прибегала к последнему средству и говорила самым зловещим
тоном:
- Вот погоди, придет папа со службы, тогда узнаешь... Да, узнаешь!
Отец никогда меня не наказывал, а в крайнем случае, когда был особенно
недоволен моим поведением, запирался у себя в кабинете. Это было самым
сильным средством для моего исправления, и я серьезно мучился, пока буря не
проходила.
Итак, стояло чудное осеннее утро. Я с намерением вышел из дому
пораньше, как и другие товарищи, с которыми вместе ходил в школу. Первая
новость, которую я узнал на улице, была та, что река встала, то есть
покрылась льдом. Это известие всех школьников страшно взволновало, тем более
что наша дорога в школу проходила мимо реки, то есть не то чтоб совсем мимо,
а приходилось сделать большой крюк, ну, как не посмотреть на первый лед -
это было свыше наших сил. Дорога сокращалась еще тем, что мы побежали к реке
бегом. Действительность превзошла все наши ожидания. Река не только встала,
но была покрыта таким блестящим льдом, точно зеркалом.
- Ах, какой лед!.. - крикнули мы все разом.
К реке бежали мальчишки из других улиц, - как на праздник. Были тут и
гимназисты, и реалисты*, и ученики городских школ, и просто безыменная
детвора, высыпавшая из подвалов и чердаков. Два мальчика из соседней
булочной прибежали в одних рубашках, в опорках на босу ногу и без шапок.
Подняли общий радостный крик, и по льду с звенящим гулом полетели палки и
камни. Нет больше удовольствия, как запустить палку по такому молодому льду,
который гудит, как тонкое стекло.
______________
* Реалисты - учащиеся дореволюционных гимназий и так называемых
реальных училищ.
- А ведь лед толстый, - заявил Паша Селиванов, краснощекий мальчуган из
нашего класса. - Ей-богу, толстый...
Для проверки было брошено несколько кирпичей, и лед не проломился. Это
было великолепно, и мы прыгали на берегу, как дикари.
- Если лед держит кирпичи, то, значит, можно по нему ходить, -
проговорил Костя Рябов, тоже наш товарищ.
- Ах, если бы были коньки... - пожалел кто-то.
- Можно попробовать пройти по льду и без коньков, - продолжал третий.
- А в самом деле, если попробовать...
Точно в ответ на этот вопрос, с противоположной стороны на лед выскочил
мальчуган в красной рубахе. Смельчак лихо прокатился, стоя на ногах, и
вызвал общее одобрение. Пример получился заразительный. За первым смельчаком
явился, конечно, и второй, и третий.
- Да, им хорошо там кататься, - с завистью говорил Паша Селиванов. -
Там берег мелкий. Если и провалятся, так не утонут.
