Милевская Людмила - Соня Мархалева 04 (Веселая Поганка)
ВЕСЕЛАЯ ПОГАНКА
Людмила МИЛЕВСКАЯ
Анонс
«Дело пахнет керосином!» - сразу поняла Сонька, увидев, как бритоголовые пытаются сбросить с моста какого-то типа в пижаме. На ее беду, братки успели засечь случайную свидетельницу и, недолго думая, бросают ее «за компанию» в воду. Мархалева едва не погибла!
Спасибо незнакомцу - спас! А бандюги, узнав, что вездесущая писательница не утонула, горят желанием сомкнуть свои лапы на ее шейке. Устав петлять по крышам и чужим квартирам, Сонька в отчаянии решает: «Уж лучше броситься под машину!» И метит прямо под колеса «Кадиллака».
Но ей повезло: машина резко затормозила, и, не мешкая, Сонька скрывается внутри шикарной тачки. «Гони, дорогой!» - кричит она и обмирает. За рулем - ее речной спаситель! Поистине, мир тесен...
Случайно ли?..
Первая часть
Вместо пролога
Из донесения резидента: "Достоверные источники извещают: в Москву для организации масштабной акции экономического характера ожидается прибытие сотрудника ЦРУ, специализирующегося на макроэкономических диверсиях. Выявить установочные данные, имя, кличку агента, время и канал его проникновения в страну, а так же способ внедрения не удалось.
" Aeaaa! Он меня бросил... Меня бросил?! Бро-сил!!! И часа не живу с этой мыслью, но терпеть ее нет уже сил!"
Весенней ночью я сидела на берегу реки. В дорогом шерстяном пальто опустилась прямо на оттаявшую землю, осела на мокрую пожухлую траву. Упала и сидела. Вся в слезах. Боль отняла мои силы.
Я сидела, мечтая уйти из жизни. Нет, я не приноравливалась как сделать это половчей, а просто мечтала. Неисправимая оптимистка - даже из горя пыталась извлечь радость.
К тому же, расставаться с жизнью из-за какого-то там болвана, не сумевшего оценить своего счастья, казалось мне глупостью, но почему бы не помечтать.
"Вот лежу я в гробу...
Надо бы наказать Марусе, чтобы гроб был из красного дерева. И с золотой инкрустацией. У нее есть родственник, который стал крутым на этих делах, так пусть и для меня расстарается, пусть гроб доставят из Парижа по специальному заказу и платье только от Армани.
Конечно, чего там мелочиться. Жила кое-как, с юности была богата, а все экономила, старалась для людей, так хоть умру со всей пышностью, какую могу себе позволить. Эх, жаль, что не хоронят у нас в шляпках, шляпки мне очень к лицу.
Да. Так вот лежу я в гробу, а он (подлец) грустный надо мной роняет слезы и весь в тоске и раскаянии...
Надеюсь у Тамарки хватит сил притащить этого мерзавца на мои похороны. Думаю он будет сопротивляться, но Тамарка, если упрется, горы свернет.
Да, так вот, лежу я себе в гробу, безмолвная (ужас! это трудно представить!) бездыханная, отрешенная, а надо мной рыдают, страдают и, конечно же, раскаиваются...
Кстати, многим есть в чем. Уж не знаю, как мой уход из жизни переживет Буранов: в истоках романа он был непростительно скуп. А Тося? Столько гадостей она сделала мне... А Тамарка?
Ведь она же всегда права. Подойдет к гробу и брякнет: "Мама, ты невозможная! Взяла и умерла.
Только ты на это способна." А баба Рая скажет: "Чего еще от нее ждать, от макитры." А Маруся завопит: "Епэрэсэтэ! Старушка! Прямо вся взяла и умерла!" А Юля..."
- Стоп! - завопила я. - Какая Тося? Какая Тамарка? Какая баба Рая? Какая Маруся? И, уж тем более, Юля!
Меня бросило в дрожь от одной только мысли, что все они узнают о моем позоре. Даже баба Рая, которая живет под боком, и та не знает (пока), что мой муж меня бросил. И не надо ей знать, пусть думает, что угодно, только не это.
Уж баба Рая с радостью рассказала
