Библиотека в кармане -русские авторы

         

Можаев Борис - Пенсионеры


Борис Можаев
ПЕНСИОНЕРЫ
- Кто очередной? - Минеевич вскидывает светлую сквозную бороденку и
строго смотрит в зал.
Он сидит за кумачовым столом на сцене, справа от него председатель
колхоза, слева - парторг, а где-то за его спиной бригадиры и сам
председатель сельсовета. Шутка сказать! Минеевич руководит колхозным
собранием впервые в жизни. От волнения нос и глаза его покраснели, словно
он только что луку наелся.
- Кто очередной?!
В середине зала качнулась чья-то голова в бараньем малахае, потом
поднялась загорбина в рыжем полушубке, выплыла в проход и только тут
разогнулась. Высоченный старик в шубных чембарах, которые отвисали на нем,
как пустой курдюк у заморенного за зиму барана, снял малахай и, держа его,
словно крест, у груди, степенно поклонился лысой головой сначала
президиуму, потом залу.
- Граждане колхозники, - сказал он президиуму, затем, повернувшись в
зал, - товарищи мужчины, - и, прошамкав беззубым ртом, добавил: - ...и
протчие женщины. Поскольку, значит, я, как и всякий живой человек, должен
кормиться, я и составил заявление. - Он вынул из кармана чембар тетрадный
листок, развернул его и протянул к сцене, а сам - ни с места. - В котором
и подаю прошение на пензию. Прошу не отказать.
- Передайте заявление, Викул Андриянович! - Председатель колхоза
кивнул, кто-то взял у Викула заявление и передал в президиум по рядам.
Председатель уставился в тетрадный листок; его яркие сочные губы были
чинно поджаты.
Минеевич все так же напряженно смотрел в зал, положив перед собой на
столе сжатые кулаки, как пару гранат.
- Ну как, товарищи, решать будем? - спросил наконец председатель.
- А чего там решать! У него стажу колхозного нет. Какая может быть
пензия! - отозвался первым Минеевич.
- Ты, Викул, где был, пока не состарился? - спросили из зала.
- Дак вы же все знаете... где. Но меня это самое... ребилитировали. -
Викул пошамкал и добавил: - Восстановили, одним словом.
- Вот и ступай туда. Там и спрашивай себе пензию. А на чужой каравай
рот не разевай.
- Он у нас черствый... У тебя и зубов нету. Х-хе, - злорадно захохотал
тот же голос.
- Куда ж я пойду... Поскольку инвалид, престарелый... - сказал Викул.
- Нет, старики... Вырешить мы должны, - поднялся древний, но все еще
юркий, маленький Карпей, замуравевший какой-то землисто-серой щетиной, как
еж. - Викул, он человек с уважением.
- А что толку от его поклонов! Все равно на работу он не ходит, -
сказал кто-то из президиума.
Карпей быстро обернулся к президиуму:
- Совершенно правильные слова сказали... Я только насчет
почтительности, стало быть... Викул, он, може, и пошел бы. Мужик
почтительный, отчего не сходить? А куда же он пойдет? Може, где он был,
там теперь и нет никого. И начальников распустили. Не-е! Вырешить мы
должны.
Карпей, торопливо дергая сухонькой головой в стороны, как гусь,
заглотавший корку хлеба, победно сел.
- Нет, мы должны вырешить.
- Я грю, стажа у него нет...
- Смотри-ка, председатель, кабы тут обману не было! - загалдели со всех
сторон.
- Да стаж у него колхозный и в самом деле малый. - Председатель теребит
заявление Викула и смотрит на него так, для порядка. - Значит, всего
работал здесь шесть лет, а нужно двадцать пять...
- А что там работал, рази это не в зачет? - спрашивает Викул.
Председатель, совсем еще молодой человек, выпячивает красную, будто с
мороза, нижнюю губу, подымает девичьи тонкие брови - силится взвесить
Викуловы сроки - и наконец произносит, пожимая плечами:
- Конечно, все надо за





Содержание раздела