Мустейкис Алекс - Experimentum Crucis
Алекс МУСТЕЙКИС
Experimentum Crucis
Он лежал, распростертый на операционном столе, и тысячи датчиков, зак-
репленных на его теле, высасывали из глубин его драгоценные крохи информа-
ции. Провода паутиной расходились в разные стороны, исчезая в недрах десят-
ков сверхмощных вычислительных машин, объединенных в единую сверхсистему,
перерабатывающую огромное количество информации для одной цели -- цели
Эксперимента. Больше всего датчиков было закреплено на его голове, -- там,
под кожей и черепной костью находилось то, чьи тайны человек штурмовал уже
не один век. Менялись времена, менялась тактика и техника штурма, но объект
исследований слишком хорошо хранил свои тайны и раскрывал их очень неохот-
но. Нетерпеливые экспериментаторы, желая узнать за время своей жизни как
можно больше нового, совершенствовали орудия осады. Самым новейшим из этих
орудий и был этот комплекс аппаратуры, созданный совместными усилиями нес-
кольких университетов, и, по замыслу его конструкторов, способный проник-
нуть за некий барьер, возникший вдруг на пути познания Объекта. О наличии
этого препятствия уже давно догадывались некоторые философы, его присут-
ствие замечали отдельные исследователи, обогнавшие свое время, но только с
недавних пор основная масса ученых, подталкиваемая требованиями эпохи --
как экономическими, так и социальными -- вплотную подошла к границе, слов-
но нарочно закрытой, как будто защищающей заповедную область от вторжения
разума.
Человек, лежавший на столе, не чувствовал датчиков. Изо всех чувств,
данных ему природой, сейчас остались только зрение и слух, прочие были от-
ключены для чистоты Эксперимента. Человек видел купол операционной, сходя-
щийся вверху в голубой полутьме, видел направленные на него телекамеры,
призванные запечатлеть для истории каждую секунду этого грандиозного Экспе-
римента. Но вот сверху в поле зрения человека вплыло круглое, неестествен-
но синее при этом освещении лицо профессора. Человек отметил, что проф
сильно волнуется -- Эксперимент был его детищем, -- и удивился, что спосо-
бен еще что-то отмечать.
-- Не волнуйся, Мартин, -- сказал профессор. -- Постарайся запомнить
как можно больше. Работают все регистраторы, но главное узнаешь только ты.
Мы будем активизировать память, но все в конце концов зависит от тебя.
Мартин закрыл и открыл глаза. Это означало: "Не волнуйтесь вы, проф, а
я-то сделаю все, что от меня зависит".
Кто-то тронул профессора за плечо. Мартин не видел, кто, да и какое это
имело значение?
-- Полторы минуты, Мартин. Счастливого тебе пути... и возвращения. Мар-
тин снова закрыл и открыл глаза. "Идите, проф, я есть и буду в
порядке." Мягко хлопнула герметичная дверь. Последние звуки. Медленно
гасли лампы, мир погружался во тьму. Последние кванты света. Все. Где-то на
пульте за стеной горят и мигают цифры, показывая время до начала Экспери-
мента. Наверное, сейчас это тридцать секунд. Через тридцать секунд на опре-
деленные электроды поступят определенные сигналы, бесшумно стекут с плати-
новых игл и растворятся внутри его, Мартина, сознания, внутри памяти, внут-
ри его несложных мыслей, которые, словно нехотя, медленно плывут по лаби-
ринтам Объекта в то самое время, когда истекают последние мгновения.
..............................
Старт! В мозг ворвалась лавина сверкающих звуков и грохочущих ароматов,
пронзительных вспышек и тяжелых, давящих, ни на что не похожих вкусовых
ощущений. Мысли вырвались из своего храма, где они обитали много темны
