Библиотека в кармане -русские авторы

         

Набоков Владимир - Символы Роу


Владимир Набоков
Символы Роу
"Похоже на то, -- утверждает м-р Роу в предисловии к своей
книге, -- что Владимир Набоков (не без помощи приемов, которые
будут описаны ниже) еще какое-то время будет вызывать учащение
пульса у своих читателей".
"Приемы, которые будут описаны ниже", -- славная фраза:
возможно, в ней скрыто даже больше, чем намеревался сказать
автор, но ко мне она не совсем подходит. Цель этой статьи -- не
ответ критику, а скромная просьба сменить объект исследования.
Книга состоит из трех частей. Не имея особых возражений против
первых двух, озаглавленных соответственно "Немного о русском
языке" и "Набоков как постановщик спектакля", я решительно
протестую против абсурдных непристойностей в третьей части,
названной "Сексуальные манипуляции".
Можно только поражаться, с каким усердием, не жалея
времени, м-р Роу выискивал все эротические пассажи в "Лолите" и
"Аде", -- труд, чем-то схожий с выборкой всего, связанного с
морскими млекопитающими в "Моби Дике" (*1). Впрочем, это его
личные склонности и причуды. Возражаю я исключительно против
того, как м-р Роу воистину "манипулирует" самыми невинными
моими словами и извлекает из них сексуальные "символы". Само
понятие символа всегда вызывало у меня отвращение, и я не
устану повторять, как однажды провалил студентку --
простодушную жертву, увы, обманутую моим предшественником, --
которая написала, что Джейн Остин называет листья "зелеными"
потому, что Фанни полна надежд (*2), а зеленый -- это цвет
надежцы. Жульническое бряцание символами привлекательно для
окомпьюченных университетских студентов (*3), но разрушительно
действует как на здравый незамутненный рассудок, так и на
чувствительную поэтическую натуру. Оно разъедает и сковывает
душу, лишает ее возможности радостно наслаждаться очарованием
искусства. Ну кого, скажите на милость, может поразить тонкое
наблюдение м-ра Роу, что, если верить его курсиву, в слове
/manners/ -- в предложении о шведском гомосексуалисте с
вызывающими манерами (стр. 148) -- и в слове /manipulate/
(далее) обнаруживается нечто мужское (/man/)? Из моего
"фитилькового мотылька" (wickedly folded moth) м-р Роу
извлекает "фитиль" (wick), который, как мы, фрейдисты, знаем,
обозначает мужской половой орган. "Я" (I), которое произносится
одинаково со словом "глаз" (eye), его же и заменяет, а "глаз",
в свою очередь, символизирует женские половые органы. Слюнявить
кончик карандаша всегда означает сами знаете что. Футбольные
ворота видятся м-ру Роу входом во влагалище (которое он,
очевидно, представляет себе прямоугольным).
Я хотел бы поделиться с ним следующим секретом: когда мы
имеем дело с писателем определенного типа, часто случается так,
что целый абзац или извилистое предложение существует как
самостоятельный организм со своей собственной образностью,
своими чарами, своим цветением, и этим оно особенно ценно, но в
то же время легко уязвимо, так что если некий пришелец, глухой
к поэзии и лишенный здравого смысла, вторгается в него со
своими подложными символами, разрывая и искажая его словесную
ткань (как м-р Роу неуклюже попытался сделать на стр. 113),
тогда магия текста исчезает и он становится добычей могильных
червей-символов. Те слова, которые м-р Роу на своем
академическом жаргоне ошибочно именует "символами", полагая,
что романист с хитроумием идиота насадил их в своем саду, чтобы
ученым умам было над чем поломать голову, на самом деле не
являются ни ярлыками, ни указателями и, уж конечно, ни
мус





Содержание раздела