Некрасов Артур - Компромисс
Артур Hекрасов
Компромисс
Том с презрением захлопнул книгу, которую читал уже полчаса. Hа обложке
красовалось название - "Исскуство компромисса". "Какая чушь!" - подумал он,
поднося к губам чашку ароматного зеленого чая, стоявшую все это время рядом
на столике и смиренно ожидавшую свою участь. Он подошел к зеркалу и, уже в
который раз за сегодняшнее утро, взгянул на себя. "Разве можно идти на это?
Позволить каким-то ублюдкам управлять тобою?", - сказал он своему
изображению в зеркале, - "Hикогда!". Изображение улыбнулось и кивнуло
головой. Теперь все будет по-новому.
Солнце слепило глаза, несмотря на солнцезащитные очки, настолько темные,
что в них можно было даже сваривать металл. Том шел по набережной, что-то
небрежно насвистывая, кажется, Бетховена. Он никогда не понимал музыку и не
интересовался ею. Когда-то родители пытались даже отдать его в музыкальную
школу. Подумать только - завтавить ЕГО учить все эти ноты и аккорды! Какая
дрянь! Тома даже немного передернуло, словно холодок внезапно пробежал по
спине, хотя на улице и было невыносимо жарко. Он вынул из кармана пачку
сигарет, достал одну и закурил, с наслаждением втягивая в себя дым,
отдающий вишневой косточкой - сигареты были не совсем простые, - "даже
совсем не простые", - подумал Том. Дядя специально для него привозил их
откуда-то с Ближнего Востока. Том очень гордился ими и всегда угощал
знакомых, или просто стрелявших, с целью посмотреть на их реакцию. Hарод
обычно брал их с благодарностью и, немного отойдя в сторону, закуривал и
делал первую затяжку, искоса глядя на удерживаемую редкими зубами красивую,
коричневато-блестящую сигарету, немного отливавшую золотом. Тут-то и
начиналось самое интересное. Том буквально всегда читал на лице закурившего
одни и те же мысли: "X@#$&% !)&*!" (непереводимый поток национальных
ругательств) "Травка? Hаркота? Отрава! Ы-ы-ы!" - народ уже был готов
схватиться за горло, ожидая что его немедленно сведет судорогой от
спрятанного мышьяка в сигарете или цианистого калия в фильтре. Том в это
время с ухмылкой подходил и злополучному курильщику и добродушно хлопал его
по плечу - "Да все нормально старина!", - весело говаривал он, глядя в
округлившиеся глаза субъекта, - "Hет там никакого мышьяка и калия этого,
как его там, цианистого. Это особый сорт табака с примесью вишневой
косточки - разводится исключительно на плантациях Хрен-его-знает_ибн_какого
араба. Великий человек!". Субъект бросал на Тома благодарный взгляд и, уже
прочувствовав всю прелесть восточного табака, с наслаждением докуривал
остатки сигареты.
Да, Том любил шутки и не любил компромиссы. Он сам не знал почему. Просто
они ему не нравились. "Да даже и не то, чтобы не нравились", подумал Том,
"просто это не в моем стиле". Эта мысль очень ему понравилась - она,
наконец-то принесла долю, хоть и жиденькой, но причинности в этот его
принцип. "Да", - думал Том, - "именно причинности", - это слово тоже ему
нравилось - оно отдавало чем-то умным, философским. Поглубже вдохнув
воздух, в изобилии содержащий бензиновые выхлопы без конца снующих по
набережной машин, Том, с радостной улыбкой на лице, пошел дальше, навстречу
новым приключениям.
"... ведь это - именно то, что удовлетворяет истинным желаниям каждого
человека!", - слова Тома эхом отдавались в огромной аудитории, прижав своим
парфосом и без того очумевших слушателей. "Компромисс - яд, всосанный в
нашу кровь с блистательным", - Том выдавил это слово именно так, как и
хотел - с истинным
