Неустроев Степан Андреевич - Путь К Рейхстагу
Неустроев Степан Андреевич
Путь к рейхстагу
Аннотация издательства: В истории Великой Отечественной войны нашему
земляку Герою Советского Союза Степану Андреевичу Неустроеву отведено
видное место - ведь он командовал батальоном, бойцы которого водрузили
Знамя Победы над рейхстагом. Увлекательно, с любовью к своим однополчанам
рассказывает автор о трудном пути к рейхстагу, показывает предшествовавшие
подвигу и последующие события в своей необычной судьбе.
С о д е р ж а н и е
Мечты и действительность
Война
В разведке
Выжить!
Первая стрелковая
Из боя - в бой
Высоты надо брать
Доверено быть комбатом
Памятные дни Померании
На главном направлении
На Берлин!
Штурм рейхстага
Последняя атака
Мы победили!
После войны
Много лет спустя
...Особенно ожесточенный бой разгорелся за рейхстаг. Его здание было
одним из важнейших пунктов обороны в центре Берлина; водружение над ним
советского красного знамени знаменовало собой нашу историческую победу. В
13 часов 30 минут батальоны капитанов С. А. Неустроева, В. И. Давыдова, К.
Я. Самсонова пошли на штурм рейхстага ...стремительной атакой советские
войска ворвались в рейхстаг... К концу дня 1 мая рейхстаг был полностью
взят.
Советский Союз в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.
Мечты и действительность
Мой отец, Андрей Сергеевич, до начала первой мировой войны занимался
крестьянским трудом. В 1912 году его призвали на действительную службу.
Прошел всю империалистическую на фронтах. Служил исправно, получил два
Георгиевских креста и звание унтер-офицера.
В родные края, в Талицу, вернулся уже в 1919 году и был призван в
органы ОГПУ и назначен уполномоченным по уезду. На должности этой пробыл до
1929 года. Служба оказалась беспокойной и опасной. Помню, дед часто
поругивал отца: "У всех сыновья как сыновья, живут дома, занимаются
крестьянством, а ты мотаешься по уезду, ловишь каких-то "контрилюцинеров".
Моя мать, Лукия Евгеньевна, поддакивала свекру: "Верно говорит тятенька,
брось службу, а то эти "контрилюцинеры" оторвут тебе голову".
Отец, слушая эти разговоры, посмеивался, молча натягивал сапоги,
надевал шинель, проверял, заряжен ли наган, и уходил из дому. Случалось,
что он возвращался из своих поездок только через несколько дней. Я гордился
отцом и частенько напоминал своим товарищам, что у него есть наган и он
борется с буржуями.
На всю жизнь мне запомнился 1929 год. В Талице организовали коммуну.
Отца избрали председателем., В двух километрах от деревни построили бараки
с длинными сквозными коридорами и маленькими комнатушками. Деревня
опустела. Вся Талица уместилась в трех бараках. Была общая столовая,
кормили в ней бесплатно. Я и многие мои приятели умудрялись обедать, а
иногда и ужинать по два раза.
Парнишки и девчонки моего возраста построили ледяную горку. Было людно
и шумно. Нам, детворе, новая жизнь нравилась.
Коммунары из Талицы пригнали скот, в корзинах принесли гусей, кур.
Скот и птицу разместили в огромных холодных сараях, сделанных на скорую
руку из жердей и хвороста. Отец целыми днями пропадал на работе, мы его
видели редко. Домой он приходил хмурым, неразговорчивым. Вечно куда-то
торопился. Осунулся, оброс.
В наших местах это был первый опыт создания коммуны. Люди хотели
лучшей жизни, но как ее строить - еще не знали. Шли вперед ощупью и,
конечно, допускали немало промахов. Коммуна просуществовала год и
распалась.
Все вернулись в деревню, а в ней дома оказались разрушенными - без
дверей и окон.
Весной, как тольк
