Библиотека в кармане -русские авторы

         

Никитин Алексей - Долгий Дождь В Щурах


Алексей Никитин
ДОЛГИЙ ДОЖДЬ В ЩУРАХ
С рассветом дважды прохрипел петух и смолк в старческой задумчивости.
Звякнул цепью и загремел пустой миской Жук. Кошка, спавшая рядом с Лизой,
не спеша потянулась, соскочила с лежанки, и села у входной двери. Пора
было вставать и Лизе. Она почти не спала ночью, а когда наконец задремала,
увидела Илью. Он стоял у вишни, что посадил за огородом отец, когда у Шурки
и Ильи родилась дочь. Стремительно сгущались летние сумерки. Пахло дымом.
- Не ходи в Киев, Ильку, - еще раз попросила Лиза. - Оставайся у нас.
- Счастливо, сестричка. - Лиза уже не видела его лица и улыбку угадала
по голосу. - Увидимся.
Зашуршала трава, и силуэт Ильи растворился в темноте. За речкой около
леса охнул филин.
- Не ходи в Киев, Ильку, - повторила Лиза.
Она разожгла плиту, накормила кур и кабанчика, вылила старый борщ Жуку.
День начинался знойный и душный. Трава на дворе стояла сухая, безросая.
Лязгнула клямка на дверях у Дуньки Дрючихи. По старой привычке Лиза ушла
со двора в дом, чтоб не попадаться соседке на глаза. В комнате спал Витька.
Лиза не знала, не считала никогда, сколько детей выросло в ее хате. После
войны жила у нее Оксанка, Шуркина дочь, потом двоюродные племяшки Цыганенки.
И совсем чужие прибивались. Отца Витьки, спавшего у нее сейчас, тоже Витьку,
она чуть не силой забрала у матери, Катьки. А какими подругами до войны
были. Катька с мужем пила последние годы так, что в хате было пусто. Ничего
не было, только прусаки голодные из щелей сыпались.
- Отдай сына, - явилась к ней как-то Катька, - отдай. Ты кто? А я мать
ему.
- Уйди. Он сам вернется, как ты пить перестанешь.
Потом Катька с мужем сгорели. Вместе с хатой. Так и остался Витька у
Лизы. Вырос, армию отслужил. Уехал в Киев. Потом другие дети жили у нее.
Потом уже и их дети... Лиза поджарила Витьке яичницу, налила стакан молока
и оставила на столе. Сама пошла на огород. На дворе рядом с погребом лежала
одна из ее кур. У курицы была свернута шея.
- Я им всем головы поскручиваю, - раздался из-за забора голос соседки.
- Будуть ко мне во двор лезть, - буду головы скручивать. Чуешь меня!? -
визжала Дрючиха.
Вот клятая баба, - подумала Лиза, но даже отвечать Дуньке
не стала. Не в курице было дело. Дрюки всегда жили уверенно. При всех властях.
Знали, что все им должны, просто потому, что они, Дрюки, есть. Не сомневались
в этом и брали все, что считали своим. Сами становились властью. Лизе было
десять лет, когда Дрюки забрали у них новую хату. Забирали под сельраду,
а поселились в ней сами. Сколько лет уже, война прошла, колхоза нет больше,
а Дунька так и живет в их хате. Что ей сделается? И при немцах Дрюков боялись
и после. Сын Дуньки, Петро, в Фастове, в районе, в милиции начальником.
Сейчас и Федька, Петров сын, законы охраняет. Они же удавятся, а хату не
вернут. Правда, хата та не нужна уже Лизе. В старой доживет, не много ей
осталось. Но Дрючиха, как всегда бывает с людьми, принесшими ближнему зло,
ненавидит Лизу за то, что сделала ей сама, потому и душит ее кур, подсыпает
в миску Жуку толченое стекло, выбрасывает в огород собранных на своей картошке
колорадских жуков. Из курицы решила Лиза сварить на вечер Витьке суп. Может,
лучше было к обеду, но что-то немоглось ей. То ли ночь без сна давала себя
знать, то ли погода - небо затягивалось молочной дымкой, было душно, давило.
Взяв сапку и ведро, Лиза опять пошла на огород. То, что раньше делала она
за день, за два, теперь отнимало у нее неделю.
Время идет быстр





Содержание раздела