Библиотека в кармане -русские авторы

         

Ольшевский Рудольф - Последний Из Рамсесов


Рудольф Ольшевский
ПОСЛЕДНИЙ ИЗ РАМСЕСОВ
У Бугримовой было восемь львов. И каждый делал какой-нибудь один трюк,
а она только кнутом помахивала. Махнет раз -- и прыгает лев в огненное
кольцо, за что ему потом будет отвален приличный кусок баранины. Махнет
второй -- и вот уже бульварной походкой, покачивая филейной частью, другой
зверь идет по жердочке на мягких лапах. Только одна легкомысленная прогулка
и в пасти льва тает бычий круп. С таким рационом не страшно и свою голову
сунуть зверюге в пасть. Что он, чокнутый? Не знает, кто его кормит? Чуть
коснется клыками шеи своего кормильца, так что тому даже щекотно, и тут же
разожмет челюсти, потому что читает мысли, что шевелятся в этой голове:
"Ваше величество, за ареной уже накрыт стол. Кушать, так сказать, подано!"
Восемь зверей дрессировщицы за представление съедали приблизительно
столько, сколько заглатывал Робин Бобин из английской сказки в переводе
Самуила Маршака. А уж он пожрать любил. Я имею в виду Робина, а не Маршака.
Да что там Бовин? Ой, я оговорился, Бобин, а не Бовин, спутал с бывшим
послом России в Израиле. Но вернемся к нашим баранам, вернее ко львам,
сожравшим этих баранов. Вся династия Романовых за триста лет царствования не
съела столько мяса, сколько его лопали за один гастрольный сезон в Одессе
зверюги Бугримовой. Вот уж, действительно, цари так цари.
А у Валерки Кузнецова из одесского зоопарка был всего один лев --
Аргитшти. Несправедливо, но за кусок списанной по старости на убой лошади он
исполнял все восемь трюков Бугримовских зверей, да еще играл на гитаре. Ну,
будем до конца честными, до Окуджавы ему было далеко и даже с артистом
одесской филармонии Шевченко сравнить нельзя было, но среди львов он,
наверняка, занял бы первое место по музыке. Однако, кто это мог оценить,
если даже директор зоопарка считал, что незаменимых зверей нет.
И бедный Аргишти жевал всухомятку свою жесткую конину. Но даже и ее ему
приходилось делить с целой оравой всегда голодных ребят, которых Валерка
отыскивал на Молдаванке в неблагополучных семьях и обучал цирковому
искусству.
Вовку рыжего он нашел в трамвае, в вечернем окне которого увидел
отражение пацана, залезающего к нему в карман. Это походило на мираж, на
проекцию из другого мира. Было такое ощущение, что рядом никого нет. И тем
не менее в темном стекле совершалась карманная кража, и Кузнецов был
пострадавшим. Огромная Валеркина лапа опустилась на собственный карман и в
ней, будто бабочка, затрепетала маленькая ладошка жулика. Капкан
захлопнулся.
-- Дяденька, -- завопил Вовка, -- я перепутал штаны!
Чудак Рыжий, он ничего не перепутал. Из тысячи карманов одесситов, он
выбрал самый счастливый для себя. Валерка сделает из него первоклассного
фокусника. Только вот беда, на Привоз с ним ходить нельзя было --
моментально корзина наполнялась дармовыми яйцами. Он тряс их по одному возле
своего уха, а потом, вроде клал на место, но яйца все равно оказывались в
его заколдованной сумочке.
-- От перемены мест, -- оправдывался Вовка, -- ничего не меняется. Это
репетиция, притом со зрителями. Оле-оп.
-- У тебя руки умнее головы, -- улыбался Валера.
И сейчас где бы не выступал Рыжий -- в Париже или Нью-Йорке,
возвращаясь в Одессу, он привозит заграничную водку. Наверное, тоже
показывал фокус в супермаркете. Оле-оп. И ставя ее на стол Валерия
Виссарионовича, обязательно говорит:
-- Попробуйте, какая гадость.
-- Валюха, -- кричит Валерка, -- где наша селедка?
Танька, по прозвищу Корова, убежал





Содержание раздела