Пальман Вячеслав - Там, За Рекой (Песни Черного Дрозда - 2)
Вячеслав Иванович Пальман
Там, за рекой
Повесть
(Песни черного дрозда - 2)
Роман включает в себя три повести ("Восточный кордон", "Там, за рекой",
"Песни черного дрозда"), продолжающие одна другую и рассказывающие о борьбе
с браконьерами в горных лесах, о природе и животных Кавказского заповедника.
Оглавление
Глава первая. Облава
Глава вторая. Друзья детства
Глава третья. С чем пришел?..
Глава четвертая. Треугольный вырез на зверином ухе
Глава пятая. Дальний переход на юг, все на юг
Глава шестая. У костра, где ночевал Иван Лысенко
Глава седьмая. Шорохи в диком лесу
Глава восьмая. Встречи в пещере и вокруг нее
Глава девятая. За турами
Глава десятая. Долина Речного Креста
Глава одиннадцатая. На Тыбге
Глава двенадцатая. Встреча у отвесной стены
Глава тринадцатая. Схватка в пещере
Глава четырнадцатая. Тишина
ПЕСНИ ЧЕРНОГО ДРОЗДА
Книга вторая
ТАМ, ЗА РЕКОЙ
Глава первая
ОБЛАВА
1
Уже в феврале запахло весной.
Чаще открывалось голубое небо. Солнце поднялось выше к зениту и
обливало все Кавказское предгорье теплом и светом. Снег искрился так, что
глазам делалось больно. Лесные поляны, покрытые девственно-чистым снегом,
сияли нестерпимо ярко. На заснеженные горы опустилась семицветная радуга, и
некуда было спрятать глаза от этого бешеного танца света.
Весной надевали темные очки. Без них ходить не рисковали.
Саша Молчанов забыл очки. Он возвращался с высокогорного приюта, куда
ходил проведать зубров, собравшихся в небольшой долине по ручью Рысистому,
где зимой открывались выдувы с ожиной, столь излюбленной этими животными, и
росло много молодого ясеня. Молчанов нашел зубров, в бинокль пересчитал их,
оглядел места выпасов и теперь, поспешая домой, резал на лыжах прямиком
через буковый лес. Когда выходил на открытое место с блестевшим снегом, то
лишь опускал пониже козырек меховой шапки, надвинутой на самые глаза, и
старался смотреть только на свои лыжи: все-таки темный предмет в этом
болезненном для глаз царстве сияния.
Стояли тихие, безветренные дни с особенно прозрачным, хрустально-чистым
воздухом. К вечеру попахивало талой водой, горечью мокрых живых побегов и
звонким, но не страшным морозцем. Кроны деревьев уже полностью стряхнули с
себя снег, ветки распрямились и приобрели живую гибкость. Где-то в глубине
их тканей началось скрытое, пока едва ощутимое, движение соков земли. Кожура
на молодых ветках орешника и лозы слегка позеленела.
Древесина потеплела: около комля деревьев снег вытаял и образовались
воронки. На месте выгревов, у стенок обрывов и на южном склоне канав
появились первые куцые сосульки, похожие на морковку-каротель; часам к двум
пополудни то там, то здесь слышалась робкая капель. Обтаивали заячьи следы,
сбитые ветром сучки и веточки. Жизнь, притихшая в зимние месяцы, давала о
себе знать множеством самых разнообразных примет.
Декабрь и январь в этом году случились холодными и жестокими.
Многодневные, почти не прекращающиеся метели завалили лес, что называется, с
головой. Олени и косули спустились вниз. Убежав от одной опасности - от
голода, они попали в другую: зверей увидели вблизи селений и станиц. Пришли
первые вести о гибели оленей. В лесу стали замечать чужих людей, слышали
выстрелы. Лесники растерялись. Редкие посты не могли контролировать десятки
троп и большие лесовозные дороги, по которым браконьеры пробирались в
заповедные участки.
От всего этого делалось тревожно...
К висячему мосту через речку Саша подошел уже на закате солнца.
Отряхнул и связал лыжи. Н
