Библиотека в кармане -русские авторы

         

Пантелеев Алексей Иванович (Пантелеев Л) - Честное Слово


Алексей Иванович Пантелеев
(Л.Пантелеев)
Честное слово
Мне очень жаль, что я не могу вам сказать, как зовут этого маленького
человека, и где он живет, и кто его папа и мама. В потемках я даже не успел
как следует разглядеть его лицо. Я только помню, что нос у него был в
веснушках и что штанишки у него были коротенькие и держались не на ремешке,
а на таких лямочках, которые перекидываются через плечи и застегиваются
где-то на животе.
Как-то летом я зашел в садик, - я не знаю, как он называется, на
Васильевском острове, около белой церкви. Была у меня с собой интересная
книга, я засиделся, зачитался и не заметил, как наступил вечер.
Когда в глазах у меня зарябило и читать стало совсем трудно, я за
хлопнул книгу, поднялся и пошел к выходу.
Сад уже опустел, на улицах мелькали огоньки, и где-то за деревьями
звенел колокольчик сторожа.
Я боялся, что сад закроется, и шел очень быстро. Вдруг я остановился.
Мне послышалось, что где-то в стороне, за кустами, кто-то плачет.
Я свернул на боковую дорожку - там белел в темноте небольшой каменный
домик, какие бывают во всех городских садах; какая-то будка или сторожка. А
около ее стены стоял маленький мальчик лет семи или восьми и, опустив
голову, громко и безутешно плакал.
Я подошел и окликнул его:
- Эй, что с тобой, мальчик?
Он сразу, как по команде, перестал плакать, поднял голому, посмотрел на
меня и сказал:
- Ничего.
- Как это ничего? Тебя кто обидел?
- Никто.
- Так чего ж ты плачешь?
Ему еще трудно было говорить, он еще не проглотил всех слез, еще
всхлипывал, икал, шмыгал носом.
- Давай пошли, - сказал я ему. - Смотри, уже поздно, уже сад
закрывается.
И я хотел взять мальчика за руку. Но мальчик поспешно отдернул руку и
сказал:
- Не могу.
- Что не можешь?
- Идти не могу.
- Как? Почему? Что с тобой?
- Ничего, - сказал мальчик.
- Ты что - нездоров?
- Нет, - сказал он, - здоров.
- Так почему ж ты идти не можешь?
- Я - часовой, - сказал он.
- Как часовой? Какой часовой?
- Ну, что вы - не понимаете? Мы играем.
- Да с кем же ты играешь?
Мальчик помолчал, вздохнул и сказал:
- Не знаю.
Тут я, признаться, подумал, что, наверно, мальчик все-таки болен и что
у него голова не в порядке.
- Послушай, - сказал я ему. - Что ты говоришь? Как же это так? Играешь
и не знаешь - с кем?
- Да, - сказал мальчик. - Не знаю. Я на скамейке сидел, а тут какие-то
большие ребята подходят и говорят: "Хочешь играть в войну?" Я говорю:
"Хочу". Стали играть, мне говорят: "Ты сержант". Один большой мальчик... он
маршал был... он привел меня сюда и говорит: "Тут у нас пороховой склад - в
этой будке. А ты будешь часовой... Стой здесь, пока я тебя не сменю". Я
говорю: "Хорошо". А он говорит: "Дай честное слово, что не уйдешь".
- Ну?
- Ну, я и сказал: "Честное слово - не уйду".
- Ну и что?
- Ну и вот. Стою-стою, а они не идут.
- Так, - улыбнулся я. - А давно они тебя сюда поставили?
- Еще светло было.
- Так где же они?
Мальчик опять тяжело вздохнул и сказал:
- Я думаю, - они ушли.
- Как ушли?
- Забыли.
- Так чего ж ты тогда стоишь?
- Я честное слово сказал...
Я уже хотел засмеяться, но потом спохватился и подумал, что смешного
тут ничего нет и что мальчик совершенно прав. Если дал честное слово, так
надо стоять, что бы ни случилось - хоть лопни. А игра это или не игра - все
равно.
- Вот так история получилась! - сказал я ему. - Что же ты будешь
делать?
- Не знаю, - сказал мальчик и опять заплакал.
Мне очень хотелось ему как-нибудь помочь. Но что я мог сде





Содержание раздела