Парфенов Михаил - Парочка Желаний (Презренный Сосуд)
Парфенов Михаил Юрьевич
ПАРОЧКА ЖЕЛАНИЙ (ПРЕЗРЕННЫЙ СОСУД)
Александр Иванович Демушкин, бесхитростный и не очень удачливый
человек, возвращался домой в безрадостном настроении. Руководство опять
устроило ему взбучку.
- Ты - прораб на ответственном объекте, - кричал на собрании
толстомордый начальник, - у тебя вчера двадцать мешков с цементом умыкнули,
а ты ни ухом, ни рылом. У тебя же расхищают все, кому ни попадя. Приструни
их, тюфяк. Жестче надо быть! Тряпка!
Демушкин вяло соглашался. Так он и стоял там: невысокий, худощавый,
белобрысый, с оттопыренными ушами и носом кнопкой. Не герой, одним словом.
Вспоминая этот позор, Демушкин вздохнул. Он вошел в темный подъезд и
направился к лифту. Лифт, как всегда не работал. Еще раз вздохнув, Демушкин
повернулся к лестнице и тут, в углу около мусорных бачков, заметил, как
что-то блеснуло. Подойдя поближе и посветив спичкой, он разглядел странный
медный или может быть даже бронзовый сосуд. Он поднял его, повертел в руках
и огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. В подъезде было сумрачно и
тихо. "Дома разберусь, что к чему", - решил Демушкин и поплелся по лестнице
на шестой этаж, где он жил один в маленькой квартирке с видом на помойку.
Дома Демушкин присел на стул и стал разглядывать этот странный сосуд.
Сосуд был небольшой, с вытянутым горлышком, медный, грязный и судя по всему
очень-очень древний. На нем виднелись какие-то рисунки и непонятные
письмена. Демушкин сходил на кухню, принес тряпку и начал старательно
чистить сосуд. Потом, довольный работой, поставил посудину на стол и
залюбовался ей.
"Вот ведь вещь, - подумал он, - прямо произведение искусства. В
старину умели делать. Антиквариат. Куда бы его поставить?" Демушкин
принялся вертеть головой, осматривая свое холостяцкое жилище.
- На шкаф - не красиво, на телевизор - пошловато, - начал вслух
размышлять он. - Хорошая вещь должна свое место иметь, а ни где попало
болтаться.
"А может по назначению использовать? Вина налить, - подумалось вдруг
Демушкину. - Друзья придут, а я его на стол, хопа!"
Демушкину представилось, как он водворяет на стол эту красоту, и как у
гостей отвисают челюсти, а он, Демушкин, расправляет свои не очень широкие
плечи и снисходительно, сверху вниз, оглядывает завистливые лица друзей.
Умереть - не встать!
- Интересно, а сколько туда влезет? Пол-литра? Семьсот? - Он схватил
сосуд и заглянул в узкое горлышко. Но внутри все было забито какой-то
коричневой не то грязью, не то глиной. Демушкин перевернул сосуд и потряс
его. Крепко забито. Он поднялся, сходил за отверткой, засунул ее в горлышко
и начал прочищать.
Вдруг раздался хлопок, как если бы над ухом откупорили шампанское, и
из сосуда повалил едкий зеленоватый дым. Демушкин уронил сосуд, попятился,
зацепил ногой стул, взмахнул руками, будто собираясь поплавать на спине, и
грохнулся затылком об пол. Все померкло.
Очнувшись, он понял, что лежит в своей квартире лицом вверх, раскинув
в стороны руки. В глазах было темно. В голове шумело, ныл затылок. Демушкин
втянул носом воздух: пахло гарью и еще чем-то сладковатым, какими-то
восточными благовониями. И тут он почувствовал, что не один в комнате. В
районе кресла раздавался неясный скребущий звук. Демушкин рывком сел на
полу. Дым потихоньку рассеивался, и он увидел в дальнем углу комнаты
сидящего на кресле детину. Детина, не мигая, смотрел на него и скреб
огромной волосатой лапищей небритый подбородок. Демушкин, перебирая ногами,
на заднице, попятился, пока не у
