Пильняк Борис - Третья Столица
Бор. ПИЛЬНЯК
ТРЕТЬЯ СТОЛИЦА
ПРЕДИСЛОВИЕ.
"Третью Столицу" читали многие до напечатания, и она вызывала неожи-
данные недоразумения. - В каждом рассказе есть печка, от коей танцует
автор, - так вот об этой печке я и хочу сказать.
Я писал "Третью Столицу" сейчас же по возвращении из-за границы, - по
сырому материалу, писал, главным образом для Европы, - поэтому моя печка
где-то у Себежа, где я смотрел на Запад, не боясь Востока (на востоке,
как известно, восходит солнце).
Бор. Пильняк.
Москва. 3 окт. 1922 г.
---------------
[Пустая страница]
Эту мою повесть, отнюдь не реалистическую,
я посвящаю
АЛЕКСЕЮ МИХАЙЛОВИЧУ
РЕМИЗОВУ,
мастеру,
у которого я был подмастерьем.
Бор. Пильняк.
Коломна, Никола-на-Посадьях.
Петров день 1922 г.
[Пустая страница]
1.
ОТКРЫТА
Уездным отделом наробраза
Вполне оборудованная
- БАНЯ -
(бывш Духовное училище в саду) для общественного пользования с про-
пускной способностью на 500 чел. в 8-ми час. рабочий день.
Расписание бань:
Понедельник - детские дома города (бесплатно).
Вторник, пятница, суббота - мужские бани.
Среда, четверг - женские бани.
Плата за мытье:
для взрослых - 50 коп. зол.
для детей - 25 коп. зол.
УОТНАРОБРАЗ.
Сроки: Великий пост восьмого года Мировой Войны и гибели Европейской
культуры (по Шпенглеру) - и шестой Великий пост - Великой Русской Рево-
люции, - или иначе: март, весна, ледолом, - когда Великая Россия великой
революцией метнула по принципу метания батавских слезок, - Эстией, Лат-
вией, Литвой, Польшей, Монархией, Черновым, Мартовым, Дарданеллами, -
русской культурой, - русскими метелями, -
- и когда -
- Европа -
была:
- сплошным эрзацем -
(Ersatz - немецкое слово, значит наречие - вместо) -
Место: места действия нет. Россия, Европа, мир, братство,
Герои: героев нет. Россия, Европа, мир, вера, безверье, - культура,
метели, грозы, образ Богоматери. Люди, - мужчины в пальто с поднятыми
воротниками, одиночки, конечно; - женщины: - но женщины моя скорбь, -
мне романтику -
- единственное, прекраснейшее, величайшая радость.
В России - в великий пост - в сумерки, когда перезванивают велико-
постно колокола и хрустнут, после дневной ростепели, ручьи под ногами, -
как в марте днем в суходолах, в разбухшем суглинке, как в июне в росные
рассветы, в березовой горечи, - как в белые ночи, - сердце берет кто-то
в руку, сжимает (зеленеет в глазах свет и кажется, что смотришь на солн-
це сквозь закрытые веки), - сердце наполнено, сердце трепещет, - и зна-
ешь, что это мир, что сердце в руки взяла земля, что ты связан с миром,
с его землей, с его чистотой, - так же тесно, как сердце в руке, - что
мир, земля, человек, кровь, целомудрие (целомудрие, как сумерки велико-
постным звоном, как березовая горечь в июне) - одно: жизнь, чистота, мо-
лодость, нежность, хрупкая, как великопостные льдинки под ногою. Это мне
- женщина. Но есть и другое. - В старину в России такие выпадали поме-
щичьи декабрьские ночи. Знаемо было, что кругом ходят волки. И в сумер-
ках в диванной топили камин, чтоб не быть здесь никакому иному огню, - и
луна поднималась к полночи, а здесь у камина Иннокентием Анненским ут-
верждался Лермонтов, в той французской пословице, где говорится, что са-
мое вкусное яблоко - с пятнышком, - чтоб им двоим, ему и ей, томиться в
холодке гостиной и в тепле камина, пока не поднялась луна. А там на мо-
розе безмолвствует пустынная, суходольная, помещичья ночь, и кучер в си-
них алмазах, утверждающих безмолвие, стоит на луне у крыльца
