Библиотека в кармане -русские авторы

         

Пришвин Михаил - Медведи


МИХ. ПРИШВИН
МЕДВЕДИ
Обложка и разворот.
Тигрик облаял берлогу в одном из самых медвежьих углов бывшей Олонецкой
губернии, в Каргопольском уезде, в 13-м квартале Нименской дачи, недалеко от
села Завондожье. Павел Васильевич Григорьев, крестьянин и полупромышленник,
легким свистом отозвал Тигрика, продвинулся на лыжах очень осторожно в чаще и
на полянке с очень редкими тонкими елками привычным глазом под выворотнем,
защищающим лежку медведя от северного ветра, заметил довольно большое,
величиной в хороший блин, чело берлоги. Знакомый с повадкой медведей и сам,
как северный житель, спокойный характером, Павел, чтобы совершенно увериться,
прошел возле самой берлоги: зверь не встанет, если проходить не задерживаясь.
Глаз не обманул его. Продушина в снегу была от теплого дыхания. Зверь был у
себя. После того охотник обошел берлогу, время от времени отмечая эту свою
лыжницу чирканьем пальцев по снегу. По этому кругу он будет время от времени
проверять, не подшумел ли кто-нибудь зверя, нет ли на нем выходных медвежьих
следов. А чтобы сбить охотников за чужими берлогами и озорников, рядом с
замеченным он сделал несколько ложных кругов.
Через несколько дней после этого события Тигрик облаял и второго медведя в
17-м квартале той же Нименской дачи. В этот раз полянка была сзади выворотня,
защищающего лежку от северного ветра, зверь лежал головой на восток, глядел в
свою пяту на частый ельник. Окладчик продвигался из этого крепкого места и
чуть не наехал на открыто лежащего зверя. В самый последний миг он сделал
отворот и прошел, не взбудив, всего в трех шагах. Случилось, вскоре во время
проверки круга, недалеко он нашел вторую покинутую лежку того же самого зверя
и по размеру ее догадался, что зверь был очень большой. Вот эта догадка и
сделала, что обе берлоги достались не вологодским, не архангельским, а нашим
московским охотникам. Вологодские давали по пятьдесят рублей за берлогу, Павел
просил по девять рублей за пуд битого медведя, рассчитывая на большого, или по
шестьдесят за берлогу. Во время этих переговоров Павел, на счастье, послал
письмо в наш московский союз.
Эта волна медвежьего запаха, попавшая сначала в нос Тигрика, потом в
охотничье сознание Павла Григорьева в Завондожье, охотникам в Вологду, в
Москву, очень возможно, не дошла бы до меня в Сергиев, если бы я не устал от
беготни по своим делам в Москве, где бываю всегда обыденкой. Мне оставалось
заглянуть в "Огонек", но редакция была на Страстном, а я был на Никольской,
вблизи "Московского охотника". Я решил завернуть в охотничью чайную и
отдохнуть. Чудесный мир для отдыха в этой чайной комнате, где собираются
охотники и часами мирно беседуют, - старые о былом, молодые о будущем. Никаких
разномыслий, кроме чисто охотничьих. Все очень похоже на сказку, соединяющую
старого и малого. В этом девственном мире не спорят о формализме,
конструктивизме и других литературных поветриях. И нет такого места на земле,
где бы так дорожили писателем, добросовестно изображающим охоту и природу. Но
кто знает, - не будь их охотничье сердце целиком занято сменой явлений в
любимой природе, - быть может, они бы стали самыми восторженными читателями
общей литературы. Раз одному пожилому я рассказал о Гоголе и подарил книги.
Гоголь открыл ему целый мир. Как счастлив был этот человек, до сих пор не
слыхавший о Гоголе! Как я завидовал ему! Но вот пришло время тому же старику
мне позавидовать: я, всю жизнь занимавшийся охотой, ни разу не бывал на
медвежьей берлог





Содержание раздела