Пухов Михаил - Машина Памяти
Михаил Пухов
Машина памяти
Дорога была пуста. Она круто сворачивала, обходя выступ с отметкой
"40", но справа и слева просматривалось по сотне метров ее узкой бетонной
ленты. Дальше шоссе терялось в лесистых склонах.
За спиной в гору тоже карабкался лес. А за дорогой лежала пропасть.
Он провел рукой по мокрому от пота лицу. После дождя было душно.
Далеко слева из-за поворота вынырнула машина. Легкая, белая. Он
попятился под прикрытие кустов. Справа приближался грузовик-автомат,
тяжелый, но тоже быстрый и безмолвный как привидение.
Справа робот и слева робот. Только что было пусто, и вдруг такое
движение.
Белая машина стремительно приближалась. Он шагнул на бетон, когда до
нее оставалось несколько метров. Затормозить она не могла, а свернуть было
некуда - встречную полосу занимал грузовик.
Он увидел искаженное ужасом лицо пассажира. Визг тормозов, удар,
грохот.
Когда он открыл глаза, шоссе было пустым. Одним роботом меньше. Он
обернулся.
Белая машина стояла в десяти метрах. Оттуда бежала женщина.
- Вы, - кричала она, - вы... вы...
Он смотрел на нее, и его трясло от бешенства. "Вы... Кругом одни
роботы. Манекены".
- Вы спятили?! - закричала она. И заплакала.
Минуту он смотрел на нее, с трудом сдерживаясь. Потом отвернулся и
пошел по шоссе прочь.
Мир роботов. Отлаженный, как часовой механизм.
Белая машина обогнала его, остановилась. Стекло опустилось.
- Вам куда?
Он обошел автомобиль, открыл дверцу, сел. Машина тронулась. Дорога
бесшумно летела под колеса. И назад убегали кусты.
- Извините меня, - сказала она. Он повернул голову. Белокурые локоны,
синие глаза, глубокий вырез коричневой блузки, стройные ноги... Кукла.
Обыкновенная пластмассовая кукла. Дерни за веревочку, и она заплачет.
Дерни за другую, закричит. За третью - улыбнется.
- Извините, - повторила она. - Но это было так страшно. Я не сообразила
сразу, что вам-то хуже.
Она старательно улыбалась синими заплаканными глазами. Они отражали
свет. Он заставил себя усмехнуться.
- Со мной все нормально.
- Он лжет, - сказал мужской голос. - Он сам хотел этого. И знал, чем
это кон...
- Почему вы выключили? - спросила она.
- Не люблю трепаться с машинами. Я их терпеть не могу.
Дорога петляла над пропастью. В салоне было прохладно.
Одним роботом меньше. Но скольких еще надо сбросить в пропасть, прежде
чем мир изменится, станет чем-то другим. Если уж часами, то пусть хотя бы
песочными...
- Мне жалко тот грузовик, - сказала она. - Почему вы так поступили?
- Я воюю с роботами. На мой взгляд, их развелось слишком много. - Он
протянул руку к тумблеру. - Как тебя звать, приятель?
Динамик безмолвствовал.
- Пьеро, почему ты не отвечаешь?
- Я не хочу разговаривать с ним. На дорогах ежегодно гибнет два
миллиона машин. Люди, как правило, выживают.
Горы кончились, машина неслась по краю долины над вздувшейся мутной
рекой. Иногда навстречу пролетали бесшумные призраки грузовиков-автоматов.
Впереди появились первые дома, погруженные в зелень.
- Пожалуйста, высадите на перекрестке.
- Но, - ее синие глаза были беззащитными, как у куклы, - может, выпьем
где-нибудь кофе?
Он промолчал. Инерция. Вот что заставляет нас действовать. Все мы
наполовину машины. Дорожное происшествие, встреча с романтическим - неделю
не брился - незнакомцем, завтрак на веранде кафе...
Машина затормозила, дверь распахнулась.
- Приехали, - сказал голос компьютера. - Как просили. Счастливых
развлечений.
- Пьеро! Как ты можешь?!
- Все правильно. - Он спустил ноги наружу.
