Библиотека в кармане -русские авторы

         

Пьецух Вячеслав - Паучиха


Вячеслав Пьецух
Паучиха
В большой деревне Столетове, на улице, которая почему-то называется
Московская Горка, живет старушка Марья Ильинична Паукова, по прозвищу
Паучиха, миниатюрное, согбенное существо с маленьким личиком и слезящимися
глазами. Марья Ильинична старожил здешних мест и в некотором роде
достопримечательность, поскольку ей, наверное, лет сто и она умеет
порассказать. К тому же она еще и ругательная старушка, вечно наводящая
критику на существующие порядки, что удивительно и вместе с тем
неудивительно для пожившего человека, который к тому же сразу после войны
был председателем колхоза "Памяти Ильича". Еще интересно то, что Паучиха
до сих пор сама жнет, таскает воду, занимается в огороде, каждую субботу
парится в баньке и не прочь выпить рюмочку за компанию. Про нее говорят:
этой бабке износу нет.
Живет Марья Ильинична в большой и прочной избе с необычными резными
наличниками, которые в конце сороковых годов наши стяжали у финнов по
репарациям, перевезли во Ржевский район и таким образом отстроили
несколько деревень. Изба Паучихи изнутри просторная, с высокими потолками,
я как-то у нее был. Как войдешь в сени, так сразу в ноздри пахнет тяжелым
крестьянским духом, по составу довольно сложным: затхло-кисло воняет
старостью, кирзовыми сапогами, подгоревшим хлебом, кошками, потом, угаром
и мерзлым луком. В сенях висит на гвоздиках бросовая одежда,
преимущественно ватники и прорезиненные плащи, а в правом углу свалена
горкой мертвая обувь, отдаленно напоминающая полотно Верещагина "Апофеоз
войны", только еще более мрачного колорита (как выяснилось потом, Паучиха
пережила четырех мужей). Далее следует кухонька, в которой стоит сломанный
холодильник, забитый пустыми банками, кухонный стол, выкрашенный
коричневой масляной краской, а на нем туесок с котятами, раскрытый мешок с
картошкой и дымчатая от грязи газовая плита. Из кухоньки попадаешь в
довольно большую горницу, оклеенную разными обоями; здесь вас встречают
круглый стол, накрытый плюшевой скатертью, массивная металлическая кровать
с обнаженными спальными принадлежностями, пара деревянных откидных кресел,
неведомо как залетевших сюда из какого-то кинозала, телевизор "Рекорд",
стоящий на табуретке, и по подоконникам в чугунках комнатные цветы,
которые производят тяжелый запах; по стенам висят - отрывной календарь,
дешевый коврик, большой фотографический портрет женщины с выпученными
глазами и почетная грамота в красном углу, там, где полагается быть иконе.
Из этой горницы имеется ход в другую, но она всегда заперта на висячий
замок, и что там держит Марья Ильинична, неизвестно, может быть, ничего.
В тот раз, когда мне довелось быть гостем Паучихи, она усадила меня за
стол, сама устроилась напротив в откидном кресле и сразу изобразила на
лице настороженное внимание, какое обыкновенно появляется у
председательствующего на каком-нибудь деловом собрании после того, как он
спросит: "Вопросы есть?"
- Интересно, а сколько вам, Марья Ильинична, лет? - справился я у
хозяйки, не думая ее обидеть таким вопросом.
- Да уж я и со счета сбилась, - уклончиво сказала она, и в этом ответе
можно было при желании усмотреть некоторое кокетство.
- Ну, а все-таки?
- Я так скажу... Когда еще мой покойный батюшка платил двенадцать
целковых подушной подати, а солдаты носили смешные картузы, вроде
перевернутого горшочка, - с тех пор я себя и помню. У меня как раз старший
брат в таком картузе вернулся с военной службы, так я и запомнила про
него.
- В





Содержание раздела