Ревич Всеволод - Мир, Которого Не Может Быть
В. Ревич
МИР, КОТОРОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ
Наш читатель хорошо знаком с творчеством американского
писателя Клиффорда Дональда Саймака; настоящий сборник -
четвертая его книга, выходящая на русском языке. Поэтому у
меня есть возможность ссылаться не только на произведения,
включенные в этот сборник серии "Зарубежная фантастика", но
и на предшествующие переводы, чтобы полнее представить себе
значение того, о чем пишет Саймак.
Вероятно, среди англо-американских фантастов можно найти
более непримиримых социальных критиков или более изысканных
стилистов, но едва ли мы найдем автора более доброго, кото-
рый бы так любил своих героев, простых и честных парней, по
тем или иным причинам отвергнутых обществом. Рассказы жесто-
кие, с трагическим, безысходным концом, которых очень много
в американской фантастике, для Саймака - редкое исключение.
О чем бы ни писал Саймак, он всегда воспевает человека, его
разум, мужество, самоотверженность. Прекрасным эпиграфом ко
всему его творчеству может служить рассказ "Поколение, дос-
тигшее цели" - вероятно, лучшее произведение писателя и один
из классических образцов всей современной фантастики. Куда
чаще нам приходится читать рассказы западных авторов о поко-
лениях, не достигших цели.
Основная тема фантастики Саймака - встреча человечества с
иными цивилизациями. Он неистощим в придумывании самых раз-
нообразных форм неземной жизни. На страницах его книг кру-
жится причудливый хоровод: разноцветные пузыри ("Встреча на
Меркурии"), кегельные шары ("Почти как люди"), ульи-самокаты
("Заповедник гоблинов"), маленькие черные человечки из "Не-
объятного двора", разумные лиловые цветы в романе "Все жи-
вое", загадочная Цита - "сборная" мамаша всех обитателей
планеты ("Мир, которого не может быть") и уж совсем ни на
что не похожее существо из рассказа "Смерть в доме". Но вся
эта безудержная фантазия не стоила бы ломаного гроша, если
бы она не служила всего лишь занимательным фоном, на котором
разворачиваются глубокие, содержательные, чисто человеческие
конфликты. Скажем, в романе "Почти как люди" главное вовсе
не в самом факте появления черных шаров, а в том, что эти
пришельцы вознамерились скупить Землю - почти незамаскиро-
ванная гиперболизированная насмешка над миром всеобщей куп-
ли-продажи.
Саймаку очень хочется, чтобы этот мир, мир, в котором он
живет, стал лучше, человечнее. Но, подобно большинству аме-
риканских фантастов, не находя в окружающей действительности
средств для его исправления, он обращает взгляд во Вселен-
ную. Не придет ли оттуда помощь? Ведь как было бы замеча-
тельно, если б добрые дяди из космоса взяли на себя земные
заботы - ликвидировали бы ядерное оружие, обеспечили бы го-
лодных едой, одержали бы победу над раком и посадили бы лю-
дей за парты в гигантский интернат - учиться гуманизму. Вот
примерная суть рассказа "Детский сад". Такой же рождественс-
кой сказочкой веет и от "Дома обновленных", рассказа о чу-
до-доме, подаренном неизвестными межзвездными меценатами од-
ряхлевшему правоведу... Но в этих рассказах есть и другое,
есть гордость за человечество, которое оказывается достойным
партнером любой, самой высокой цивилизации. И люди способны
быть третейскими судьями в межпланетных спорах. Пришельцы из
книг Саймака чаще всего стремятся к мирному сотрудничеству с
людьми: они либо бескорыстно помогают людям ("Денежное дере-
во", "Операция "Вонючка""), либо намерены завести с Землей
деловые контакты ("Пыльная зебра"), "Необъятный двор")
