Росоховатский Игорь - Ритм Жизни
Игорь Росоховатский
Ритм жизни
Научно-фантастический рассказ
Острие самописца вывело на ленте пик - и голова Андрея откинулась
вправо, на подушку. Пик - спад - пик - спад: голова моталась вправо-влево.
Мутные капли пота дрожали на его лбу, глаза были закрыты сине-желтыми
веками. Мне все здесь казалось сейчас нереальным: и эта голова, и светящиеся
индикаторы модулятора, и змеи магнитных лент, вползающие и выползающие из
одного окошка в другое, и я сам у постели умирающего Андрея.
Реальной была только усталость. Она накапливалась во мне, тяжелила ноги
- от ступней к бедрам, руки - от пальцев к плечам, будто превращала меня в
каменную статую. Пришлось сделать усилие, чтобы потянуть к себе микрофон.
- Шестая программа, - отдал я команду компьютеру, управляющему
модулятором. Послышался щелчок, шевельнулся наборный диск...
Голова перестала мотаться. Между сухими губами показался кончик языка,
облизнул их.
- Мать, а мать, - внятно сказал Андрей, - спой мне песню. - И закричал:
- Спой, спой! Ты знаешь, какую!
Я манипулировал кольцом, включая цепочки нейристоров, пытался поскорей
нащупать поправку к модуляции.
А он продолжал:
- Спой, мать...
Я снова потянул к себе микрофон:
- Тринадцатая!
Щелчок - и гудение модулятора изменилось, в нем появились высокие тона.
Глаза Андрея открылись. Сначала они были тусклыми, но совсем недолго. В
них появился блеск, они остановились на часах, потом - на мне.
- Устал, старик? - спросил он.
- Есть немного, - ответил я.
Если бы это был любой другой в его положении, я бы удивился вопросу.
- А результаты близки к нулевым?
Пожалуй, надо что-то сказать. Вот только бы найти нужные слова... А он
не ждет:
- Введи в медицине обозначение - бесперспективный больной. На карточке
гриф - "БП". Чтобы врачи знали, кого бояться...
Сейчас он начнет развивать эту мысль. Он был четырнадцать лет моим
командиром. Когда вездеход разбило о рифы и мы оказались в ледяной воде, он
высказал предположение, что именно здесь начинается теплое течение, и
развивал свою мысль почти три часа, пока нас не обнаружили с вертолета.
- Не мучайся напрасно, старик. Еще встречаются больные, которые не
соглашаются выздоравливать. Тебе необходимо отдохнуть и хорошенько
поразмыслить над всем этим...
- Не болтай, вредно, - сказал я как можно тверже.
Я никогда не посмел бы так разговаривать с ним. Но сейчас когда он
пытался храбриться, то становился еще беспомощнее, а это было невыносимо.
- Ну, ну, не злись. Постараюсь исправиться. Сколько программ ты
перепробовал?
- Семнадцать.
Семнадцать характеристик электромагнитного поля, в котором, будто в
ловушке, я пытался удержать жизнь в его угасающем теле с перебитым
позвоночником. Это было последнее, что я мог применить: химия и механика
оказались бессильными.
- А не достаточно ли, старик? Может быть, перестанешь мучить меня и
переведешь в отделение Астахова?
Понимает ли он, что предлагает? Вряд ли... Скорее всего, хочет забыться
с помощью обезболивающих препаратов... Перевести в терапевтическое
отделение? Там - лекарства, аппараты: искусственные легкие, сердце, почка,
печень; переливание крови, иглоукалывание... Все, что уже доказало в данном
случае свою бесполезность. А для меня перевести его - значит закончить
наконец бессонную вахту, снять с себя вместе с эстериновым халатом
ответственность, уйти домой, отоспаться... В медицине есть случаи, когда
ничего сделать нельзя. И мой модулятор не всемогущ...
Вот до чего я дошел! Лживые фразы, подлые мысли!
Ег
