Росоховатский Игорь - Стрелки Часов
Игорь Росоховатский.
Стрелки часов.
Научно-фантастическая повесть
OCR -=anonimous=-
Чернильные тени размазываются по полу, и никто не в силах удержать их
очертания, как будто эти тени вышли из моей памяти.
Я сделал все, что хотел: перешагнул запретную черту, подарил бессмертие
Майе; слышите, из угла лаборатории доносится её ритмичное дыхание -
сегодня она переключила себя на кислородное. Мой друг и ровесник Юрий,
которому скоро исполняется триста лет, поведет ракету к созвездию Феникса,
откуда пришли сигналы.
А вот передо мной фото Майи и Юры, когда им было немногим больше двадцати.
Много ли в них теперь осталось от тех? И можно ли их считать теми или это
просто условие игры?
Я говорю себе: но ведь человек в пять, в двадцать и в шестьдесят лет
только условно носит то же самое имя. Не тело, которое ежесекундно
изменяется, не наши сердца, руки, ноги, а лишь сохранение опыта может
считаться одной и той же жизнью. А если ото так, то я, победивший смерть и
отступивший перед жизнью, все-таки являюсь победителем.
Первый этап опыта, длившийся свыше двух столетий, закончен. Я пишу на
грани кристалла, который является и лабораторным журналом и моей
биографией, вывод:
"Чтобы покорить природу, нужно..."
1
Дверь открылась, вошла светловолосая девушка, а за ней Григорий Петрович.
- Вот вам еще одна...- сказал он, и, прежде чем он закончил фразу, девушка
неслышно, словно ступая на носках, прошла через всю комнату и остановилась
передо мной.
Я подумал, что у нее не очень приятная походка, пожалуй, чересчур быстрая
и неслышная, и девушка будет возникать как привидение. Но походка не повод
для отказа в работе, и я сказал:
- Поможете у микротома. Справитесь?
- Да,- поспешно произнесла она и несколько раз кивнула головой,- В
университете мы...
Я махнул рукой, указывая на ее место, и пошел к своему кабинету. За моей
спиной прозвучали один за другим два маленьких звонких взрыва бьющегося
стекла.
Я обернулся, и она съежилась от моей извиняющей улыбки. Я еще раз подумал,
что она ходит чересчур быстро для тесного помещения, уставленного
стеклянной посудой.
- Медленней ходить вы не сможете,- вздохнул я.- Но, по крайней мере,
потеснее прижимайте локти.
Вид у девушки был достаточно провинившийся, но я не жалел ее,
предчувствуя, что еще натерплюсь с ней бед.
Зайдя в кабинет, я вскрыл пачку только что прибывших иностранных журналов.
Среди них лежал и проспект нового альманаха, который собирался выпускать
английский издатель. Он писал, что в альманахе опубликует гипотезы и
теории, признанные бредовыми, а также работы вроде "вечного двигателя".
Это он будет делать с целью: во-первых, выловить "среди бредовых гипотез
настолько бредовые, чтобы они являлись еще и верными", и, во-вторых, чтобы
повеселить ученую публику.
Я позвонил два раза, и через несколько минут в кабинет вошел мой
заместитель и однокашник Юра.
- Глянь.- Я протянул ему проспект.
За дверью прозвучал жалобный звон стекла, но мы притворились, будто не
слышим его, хотя меня и передернуло. Через несколько минут звон
повторился, и я знал, что это последнее "прости" большой колбы, названной
нами "люсьена". Такие колбы были дефицитными.
- Мы закончили электрофорез. ДНК* из тимуса не дает контрольных
изменений,- сказал Юра, намекая, что сегодня "люсьены" уже не очень
понадобятся. Он хотел меня утешить.
- Ладно,- сказал я бесшабашно, и Юра все понял.- Ты по-прежнему веришь в
то, что мы найдем "стрелки часов"?
- Или бросим работу? - весело подхватил он
