Росоховатский Игорь - Тор-1
Игорь Росоховатский
Тор-1
Сегодня мы перевели Володю Юрьева в другой отдел, а на его место
поставили ВМШП - вычислительную машину широкого профиля. Раньше считалось
(и лучше бы так считалось и теперь), что на этом месте может работать
только человек.
Но вот мы заменили Володю машиной. И ничего тут не поделаешь. Нам
необходима быстрота и точность, без них работы по изменению нервного
волокна немыслимы.
Быстрота и точность - болезнь нашего века. Я говорю "болезнь" потому,
что когда "создавался" человек, природа многого не предусмотрела. Она
снабдила его нервами, по которым импульсы мчат со скоростью нескольких
десятков метров в секунду. Этого было достаточно, чтобы моментально
почувствовать ожог и отдернуть руку или вовремя заметить янтарные глаза
хищника. Но когда человек имеет дело с процессами, протекающими в
миллионные доли секунды... Или когда он садится в ракету... Или когда ему
нужно принять одновременно тысячи сведений, столько же извлечь из памяти и
сравнить их хотя бы в течение часа... И когда каждая его ошибка
превратится на линии в сотни ошибок...
Каждый раз отступая, как когда-то говорили военные, "на заранее
подготовленные рубежи", я угрожающе шептал машинам:
- Погодите, вот он придет!
Я имел в виду человека будущего, которого мы создадим, научившись
менять структуру нервного волокна. Это будет Homo celeris ingenii -
человек быстрого ума, человек быстродумающий, хозяин эпохи сверхскоростей.
Я так часто мечтал о нем, мне хотелось дожить и увидеть его, заглянуть в
его глаза, прикоснуться к его коже... Он будет благородным и прекрасным,
мощь его - щедрой и доброй, И жить рядом с ним, работать вместе с ним
будет легко и приятно, ведь он мгновенно определит и ваше настроение, и
то, чего вы хотите, и что нужно предпринять в интересах дела, и как решить
трудную проблему.
Но до прихода Homo celeris ingenii было еще далеко. А пока мы в
институте ждали нового директора.
Черный как жук и нагловатый Саша Митрофанов готовился завести с ним
"душевный разговор" и выяснить, что он собой представляет. Я хотел сразу
же поговорить о тех шести тысячах, которые нужны на покупку
ультрацентрифуг. Люда надеялась выпросить отпуск за свой счет (официально,
чтобы помочь больной маме, а на самом деле, чтобы побыть со своим Гришей).
Он появился ровно за пять минут до звонка: лопоухий, сухощавый, с
курчавой шевелюрой, запавшими строгими глазами, быстрый и стремительный в
движениях. Саше Митрофанову, кинувшемуся было заводить "душевный
разговор", он так сухо бросил "доброе утро", что тот сразу же пошел в свою
лабораторию и в коридоре поругался с добрейшим Мих-Михом.
В директорском кабинете Мих-Миха ждала новая неприятность.
- Уберите из коридоров все эти диваны, - сказал директор. - Кроме тех
двух, которые у вас называют "проблемным" и "дискуссионным".
- Выписать вместо них новые? - со свойственным ему добродушием спросил
Мих-Мих.
У директора нетерпеливо дернулась щека.
- А что, стоя женщинам очень неудобно болтать? - спросил он и отбил
охоту у Мих-Миха вообще о чем-либо спрашивать.
Это был первый приказ нового шефа, и его оказалось достаточно, чтобы
директора невзлюбили машинистки, уборщицы и лаборантки, проводившие на
диванах лучшие рабочие часы.
- Меня зовут Торием Вениаминовичем, - сказал он на совещании
руководителей лабораторий. - Научные сотрудники (он подчеркнул это) для
удобства могут называть меня, как и прежнего директора, по инициалам - ТВ
или по имени.
Многие из нас тогда почувствовали
