Рыбин Владимир - Город Эстетов (Новая Версия)
Владимир Алексеевич РЫБИН
ГОРОД ЭСТЕТОВ
Большой, почти метрового диаметра, огненный шар возник под стеной
замка, неярким золотистым светом озарил нагромождения камней, вмиг
превратив их в груду самоцветов.
Боясь сделать лишнее движение, Обнорский отложил упругие
струны-антенны, с помощью которых он творил свою светомузыкальную
симфонию, и крикнул сдавленно, словно этот шар мог услышать через толстую
полусферу окна:
- Эй, кто-нибудь!
Первым неслышно прикатился робот-слуга, запоминая огненного гостя,
припал к окну. Шар не пошевелился. Обнорский знал, что шары на присутствие
роботов обычно не реагируют, но все же сказал раздраженно:
- Чего тут вертишься! Спугнешь.
Робот не ответил, и это его взбесило.
- Пошел вон! - зашипел он. - Мешаешь!
Робот покатился к выходу, и шар тоже стал удаляться.
- Стой! - приказал Обнорский. - Иди к окну.
Шар придвинулся так близко, что его золотистые отсветы блуждали по
гладкому телу робота, словно ощупывали его через толстый прозрачный
пластик. Обнорский снова взялся за свои антенны. Черный силуэт робота в
золотистом ореоле, пульсирующий неподалеку загадочный шар на фоне
потемневшей в вечерних сумерках местности, красочная заря на небе,
отсеченная черной гребенкой гор, - вся эта феерическая картина будила
творческий восторг, и Обнорский старался вжиться в него, запомнить, чтобы
выразить потом в фантастических образах.
Послышался топот ног, громко хлопнула дверь, и... шар исчез.
- Не могли осторожней?! - накинулся Обнорский на вошедших. - Такую
картину испортили! Такой был образ!..
Не сказав ни слова, люди удалились. Знали крутой нрав этого
общепризнанного творца, этого .
Обнорский обругал себя за то, что не утерпел и позвал других. А какой
мог получиться шедевр искусства, если бы он подольше остался наедине с
этим светящимся шаром! Теперь, когда уже ничего нельзя было исправить, ему
казалось, что это, упущенное, было бы лучшим его произведением, где
таинственное и реальное переплелись бы в неожиданных причудливых формах
пространства, цвета, музыки. Как именно вписался бы таинственный шар в эту
композицию, он не знал, но был уверен, что именно шар сыграл бы главную
роль.
Обнорский ходил по мастерской, косясь на темнеющую даль за широким
окном, и размышлял о том, что чего-то недодумал, создавая Город искусств.
За последние месяцы эмоциональный накал быстро падал у всех композиторов,
художников, скульпторов, поэтов, населяющих этот город. Он-то, Обнорский,
рассчитывал, что, оторвавшись от повседневных забот (служение муз не
терпит суеты), эстеты сумеют разжечь себя и так обострить свою
чувственность, что вся вселенная поразится созданными ими шедеврами.
А ведь как прекрасно все начиналось! Он выбрал самый отдаленный от
Земли и самый безопасный мир, где отсутствовали какие-либо хищные или
ядовитые звери и растения, где всегда был равномерно теплый климат, собрал
группу эстетов, способных в творчестве самоуглубляться до самоотречения, и
создал поселение, назвав его Городом искусств. Не беда, что население
города насчитывало всего двенадцать человек (Обнорский сам определил это
божественное число), но ему предстояло стать образцом городов будущего,
где искусство достигнет невообразимых высот.
Теперь ему казалось, что ошибка была совершена в самом начале им
самим, согласившимся по настоянию друзей взять с собой человека, не
относящегося к миру искусств. И фамилия-то у него была обыкновенная -
Ермаков. . Но оказался тринадцатым. Это не
нравилось Обнорскому, и
