Силецкий Александр - Все Гении Мира
Силецкий Александр Валентинович
Все гении мира
Когда кругом слишком много людей, кажется, будто попал в темный лес.
Заглянуть в лицо прохожего, понять, о чем говорят его глаза, - это
странное желание кому на улице приходит в голову? Подойди к человеку,
пристально-пытливо посмотри - он испугается, он не привык, чтобы другие,
чужие, просто так интересовались им.
Каждый человек - это клетка с соловьем, укрытая темным покрывалом; я это
понял лишь недавно.
Я ехал тогда в метро, возвращаясь с работы.
Рядом со мной сидел гражданин преклонных лет, крупного телосложения, с тем
особым видом недовольства и усталости на лице, которое, как данность, как
родимое пятно, проносится через всю жизнь и не исчезает никогда - даже во
сне, даже после смерти.
В руках мой сосед держал газету, но сам сладко спал. Изредка газета
выскальзывала из его рук, он спросонья ловил ее, машинально переворачивая
новый лист, словно и в самом деле читал, и спал дальше.
Мы миновали остановок пять уже, но незнакомец и не думал выходить -
напротив, было совершенно очевидно, что ехать он намерен долго, может
быть, до самого конца...
"Стоп, но ведь это кольцевая линия!" - вдруг осенило меня.
- Эй, гражданин, - осторожно тронул я соседа за плечо. Он приоткрыл глаза
и сонно уставился на меня. Газета снова выскользнула из его рук, и он не
успел ее поймать.
- Вы остановку свою не проспите?
- Ерунда, - мотнул он головой.- Нормально.
- Мы проехали почти что полкольца...
- Мне дальше...
- Да ведь вы вернетесь на прежнее место!
- А куда спешить?
Я с сомнением пожал плечами.
- Не подумайте, что я какой-нибудь дешевый чудак, - кисло усмехнулся он. -
Но, знаете ли, иногда это приятно.
- В смысле?
- А приятно так вот - все по кругу да по кругу... Это, знаете ли,
успокаивает...
- Спать в метро? Не понимаю...
- Я не сплю. Немножко отключился - верно. Просто сейчас пик, давка,
духота... Конечно, разморило... А в другое время, знаете ли, очень
любопытно посидеть тут, доложу вам.
- М-да?
- А вы вглядитесь-ка в людей, в их лица, постарайтесь. За день четверть
города, поди, здесь проезжает. Каждый занят своим делом, по уши в своих
заботах, да... А я сижу и наблюдаю, все пытаюсь докопаться, представить
себе, что вот этот пассажир, к примеру, - гений. И вон та гражданка в
шляпке - тоже... Что вокруг все - гении...
- Да вам-то что за дело?!- неподдельно изумился я.- Ну, пусть себе...
- Зачем мне гении?- переспросил сосед. Он пошевелил перед собой пальцами,
будто хотел выловить из воздуха некую формулировку, некий всеобъемлющий и
осязаемый ответ...- Вы очень спешите?- вдруг обратился он ко мне.
- Ну, в общем... То есть вовсе не спешу, - с поспешностью ответил я,
заинтригованный тоном, каким незнакомец задал свой вопрос.
- В таком случае... Мой сосед помедлил.
- Ну, хорошо,- сказал он.- Это можно... Я, пожалуй, расскажу одну
прелюбопытную историю... Конечно, ваше дело верить или нет,- меня бы,
знаете, ничуть не удивил ваш скепсис... Словом, это было все давно, и был
я тогда молод и честолюбив... Да-а... Оптимизм во мне фонтаном бил. Как из
Самсона в Петергофе...
Он поднялся рано утром, едва сентябрьский рассвет коснулся крыш домов, и
сразу понял, что сегодня и впрямь у него получится это. Собственно, все
было готово и двадцать раз проверено - покуда на бумаге, разумеется, -
гораздо раньше, но именно сегодня должен был прийти успех.
Порою задавал он сам себе вопрос: "Иван Закваськин, что ты делаешь? Да по
плечу ль тебе такое?!". И сам себе см
