Симонян Карен - Дежурный
Карен Симонян
Дежурный
Двор был большой, и в нем - несколько деревьев, кустов, немного песка и
маленький бассейн. А еще было во дворе здание с плоской кровлей, в котором
жили люди, приезжавшие с Земли. Они и создали (много десятилетий назад)
этот двор - кусочек земного шара на отдаленной, пожалуй, самой отдаленной
планете.
Из рассказов взрослых мальчик знал, что вначале люди приезжали по
одному, потом с семьями или друзьями. Пробыв на планете пять лет,
возвращались на Землю.
Мальчик проводил во дворе целый день - играл во все те игры, которым
научился еще на Земле: строил из влажного песка египетские пирамиды,
города с прямыми проспектами, ракетодром, запускал в бассейн флотилию из
бумажных корабликов... А в последнее время все чаще сидел под одним из
деревьев, молча всматриваясь в небосвод. Вечерами, когда сгущались
сумерки, в неподвижной фигурке его угадывалось особое напряжение: мальчик
играл в дежурного. Это была игра новая, мальчик выдумал ее сам и, хотя
временами ему становилось ужасно скучно, дежурства своего не бросал, пока
не окликала его мать:
- Уже поздно, малыш!
- Умойся, - говорила мать, - вот-вот придет папа.
На бесконечном черном пространстве перемигивались тысячи искрящихся
точек - звезд, и солнце тоже было среди них. Долгое время мальчик не мог
примириться с тем, что Солнце, огромное и ослепительно яркое, кажется с
этой планеты маленькой светящейся звездочкой. Потом привык. Но все равно
каждый вечер упорно старался определить, какая же из этих точек Солнце.
- Сколько осталось до нашего возвращения? - спрашивал мальчик мать
каждый вечер.
- Немного, - отвечала она каждый вечер.
"Немного" означало годы, месяцы, дни, и каждый вечер это "немного"
чуть-чуть уменьшалось. Однако отец не радовался - наоборот, он становился
все более озабоченным, грустным немногословным. Мальчик давно уже не видел
его улыбающимся.
- Папа сегодня вернется веселым? - спрашивал мальчик.
- Не знаю. Может, грустным, а может, веселым.
- Раньше он бывал грустным, - вспоминал мальчик, - но, приходя с
работы, улыбался, целовал меня.
- Он и сейчас тебя целует.
- Но не улыбается, - возражал мальчик.
- Потому что день ото дня приближается время смены и нашего
возвращения.
- Но ведь этому надо радоваться.
- А он вот грустит... - вздыхала мать, и трудно было понять, продолжает
ли она разговор, или пытается найти ответ собственным мыслям и сомнениям.
Но мальчик был упорным, дотошным и, стремясь докопаться до истины,
снова спрашивал:
- Почему?
- Ян сама не знаю. Слышала только, что все, кому привелось нести здесь
дежурство, возвращались на Землю грустными. И смотрели на людей с
виноватой улыбкой, словно просили у них прощения.
- А почему папа сегодня запаздывает?
- Не знаю. Он всегда приходил вовремя...
Вот уже четыре года отец нес дежурство на этой далекой планете. Все дни
он проводил в небольшом помещении, расположенном в заднем дворике: сидя у
пульта управления, отец внимательно следил, не отзовется ли антенна,
установленная в десятках километров отсюда, на сигналы из иных миров.
Много десятилетий назад было начато людьми это дежурство. Однако
молчание вселенной не нарушалось; и ни разу не прорывались еще сюда
позывные с других планет.
А люди продолжали нести дежурство и спустя пять лет возвращались на
Землю обманувшимися в своих надеждах. И новые дежурные начинали на далекой
планете пятилетнюю вахту, твердо веря в свою удачу.
- Здесь проведем мы и следующую смену, - все чаще говорил отец.
- Нельз
