Скрягин Александр - Те, Кто Не Умеет Считать
Александр Скрягин
Те, кто не умеет считать
"Что же делать? Что же, черт возьми, теперь делать?" - билось у меня в
голове, пока маленький красно-белый трамвай не спеша вез меня по тихим
утренним улицам нашего города. Я стоял на задней площадке и всматривался в
проплывающие мимо дома, скверы и памятники. Неужели это уже началось?
Свернув на тихую боковую улочку, трамвай мягко остановился у стоящего в
фиолетовой тени раскидистых тополей белого здания в стиле позднего барокко
с черной стеклянной вывеской у входа: ИНСТИТУТ СВЯЗИ С ВНЕЗЕМНЫМИ
ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ, - места моей работы.
Я постоял несколько минут на трамвайной остановке и внимательно
осмотрелся вокруг.
Нет, все было как всегда...
Ночью прошел дождь. Блестел влажный асфальт, и в воздухе стоял такой
аромат, будто по улице только что пробежала и скрылась за углом нарядная
стайка самых красивых в мире девушек. На черной и влажной от дождя
пешеходной дорожке между тополями стояли лужи, в которых весело
размножался старый добрый дачный фитопланктон. Шла жизнь.
Гордо восседающая за синим боковым стеклом девушка перевела регулятор,
трамвай медленно тронулся с места, и из-под его дуги вырвался сноп ярких
праздничных искр...
Я повернулся и направился к высоким входным дверям. Закрыв за собой
искусное сооружение из старого, отполированного временем гнутого дерева и
вставленных в него ограненных кусков толстого стекла, тихо и мелодично
звеневших, когда дверь приходила в движение, я очутился в сумрачном после
яркого дневного света вестибюле моего института.
Да, все было как всегда...
Широкая парадная лестница, устланная бесконечным красным ковром,
прижатым к ступеням длинными никелированными стержнями, направо -
стеклянные двери буфета, за которыми в уютном зеленом полумраке среди
стен, отделанных под пещеру, поглощал бутерброды с селедкой Гера
Барчиковский, налево от входа - скучала Мария Ивановна за аптечным
прилавком, под крышкой которого белели унылые таблетки, а сверху лежал
яркий оранжево-белый тюбик с кремом для бритья и большая коробка с сушеной
черемухой. Нет, ничего не изменилось. Решительно ничего!..
И тут в голове у меня мелькнула смутная мысль...
Я бы поймал эту мысль, если бы не шедшая навстречу и улыбающаяся мне...
королева Геля, Геля Полякова, секретарша институтской приемной.
- Здравствуйте, Станислав Александрович! Почему не заходите к нам? Мы
даже соскучились... - обратилась она ко мне, чего не делала ни разу за все
десять лет моей работы в институте. Я обращался. И не раз. Она - нет, а об
этом я не то, чтобы мечтал, но все же...
Она сказала: "Мы соскучились", но это, безусловно, означало: "Я... Я
соскучилась!"
- Да знаешь, Геля, дела... все как-то... Но сегодня я как раз собирался
зайти к вам и узнать, как вы живете... Честное слово, еще утром я сказал
себе; "Сегодня надо обязательно зайти и узнать, как там Геля поживает!.."
Когда я кончил свою вдохновенную речь, Геля рассмеялась: она поняла,
конечно, что все это я придумал сию минуту, но все равно ей было приятно,
что я говорил...
- Так мы вас ждем... Приходите! - сказала она и медленно пошла по
коридору. Я смотрел ей вслед. От меня, стуча каблучками, уходила, оставив
едва ощутимый таинственный аромат духов, тридцатипятилетняя и древняя
земная цивилизация, одетая в темно-синее в мелкий белый горошек платье и
светлые весенние чулки.
Может быть, я ждал этих слов десять лет, но, стоя в институтском
вестибюле и смотря вслед уходящей Геле, я поймал себя на мысли, что
радуюсь,
