Смирнов Алексей - Эстафета Нездешних
Алексей Смирнов
ЭСТАФЕТА HЕЗДЕШHИХ
Однажды около полудня, во время прогулки по весеннему лесопарку,
я зацепился ногой за низкорослый ивовый пень. Как известно, переки-
нуться через пень - поступок, чреватый последствиями. Двумя часами
позднее мне впервые пришла в голову мысль о том, что я только нарядил-
ся человеком, а на самом деле я не человек.
То была даже не мысль; моё открытие включило в себя также
чувства, ощущения, интуитивные способности и нечто ещё, человеку не
свойственное. Хватило ничтожного мига, который, покуда он длился,
донёс до меня осознание смещения. Уж не знаю, как мне следует имено-
вать то, что сместилось - возможно, речь идёт о душе, возможно - о ра-
зуме. И в первом, и во втором случае дело тёмное. Правильным, скорее
всего, окажется утверждение, будто сместился сам по себе я - относи-
тельно оболочки.
Смещение оказалось совсем небольшим, не таким, какое оно бывает,
наверно, у душевнобольных. Я сдвинулся чуть-чуть, на какой-нибудь
микрон:нет, не на микрон - на ангстрем, но и эта малость вызвала у ме-
ня головокружение. Представьте себе: вы гуляете, не думая ни о чём
особенном; у вас, конечно, есть приятный план дальнейшего, который вы
не обдумываете, дабы раньше срока не пресытиться химерическими
соблазнами. Так что план припрятан где-нибудь в надёжном уголке, а
мысли ни о чём на этом плане возлежат, словно на невидимой тёплой
подстилке. Вдруг происходит следующее: вы теряете способность воспри-
нимать окружающую действительность. Вы больше не воспринимаете вообще
ничего; за внешним миром испуганно следит некто посторонний, который
сместился, будучи до того надёжно слит с вашим естеством. Hастолько
надёжно, что вам всю жизнь мерещилось, будто он и вы - одно и то же. И
тут же вы соображаете, что - нет, сорвались с места именно вы, а то,
что тупо наблюдает за наблюдающим из вашей печёнки - другое, безымян-
ное создание, которое тоже является вами, о чьём существовании вы до
сих пор не подозревали.
Мне кажется, что это ощущение уместнее всего сравнить с выходом
из собственного тела. Правда, выхода как такового не случилось. Я не
обнаружил себя парящим в воздухе и не созерцал оттуда покинутый,
обезличенный манекен, что знай себе шагает по берегу пруда, свободный
от мыслей и чувств. Моё состояние было в чём-то сродни состоянию взо-
ра, когда одно из глазных яблок прижимают пальцем, и предметы перед
вашим носом раздваиваются. Здесь, однако, не было и налёта искусствен-
ности, ненатуральности, который с неизбежностью присутствует при гру-
бых фокусах со зрением. Человек, который забавляется с глазными ябло-
ками, отлично знает, что всё, как только он прекратит своё глупое за-
нятие, возвратится на круги своя. В моём случае упомянутой уверенности
не было и в помине. Было ощущение открытия - опасного и значительного.
Был неподдельный страх перед дальнейшим: что греха таить, я усомнился
в своих шансах восстановить статус кво. Страх мой был обоснован: в
случившемся не было ни капли моей личной воли, всё произошло само со-
бой, наподобие приступа болезни.
Я, подобно каждому, кто хоть однажды в жизни дал себе труд заду-
маться над вопросом, что же такое это самое человеческое "я", не знал
ответа, но моё незнание было сонным и спокойным. Случалось, что я
испытывал удивление при мысли о себе прежнем; например, я очень многое
помнил из своего детства и, окажись сейчас по воле какого-нибудь чаро-
дея в старом доме среди давно почивших в бозе бабушек и нянюшек, вошёл
бы в прошлу
