Смирнов Леонид Леонидович - Проигрыш
Леонид Смирнов
ПРОИГРЫШ
1
Питер Брусенс сидел у самой двери в кабину самолета. Знал, что лететь еще
долго, но волновался и против всякой логики ждал - вот-вот откроется дверь,
выйдет командир, скажет: "Мы у цели". И надо первому ринуться в грузовой
отсек, проследить, чтоб твои контейнеры с яркими надписями на сарджанском
"Не кантовать! Осторожно, стекло!" пошли на выгрузку первыми и не пострадали
от толчков и ударов.
Напротив Питера на узкой жесткой скамейке дремал, прикрыв хитроватые
узкие глаза, второй нейротравматолог Цойбален. Группа психосоматиков
расположилась правее, за откидным столиком. Чтобы скоротать время, они
резались в электронное домино. Реаниматорщики и гипотермисты сосредоточенно
играли в "слова", закрывая друг от друга листки с текстом, смеясь и споря,
когда натыкались на медицинский жаргон.
Отряд состоял из сорока трех врачей и семи автологов. Автологи держались
особняком, оккупировав самый дальний угол пассажирского отсека. Врачи по
временам настороженно поглядывали на них и качали головами - было от чего.
Вскоре после старта автологи разделись до пояса и принялись играть в
"больницу". Это были рослые молодые парни, до черноты загорелые, на зависть
мускулистые - настоящие атлеты. Они тащили из шапки листочки с названиями
болезней, по очереди ложились на скамейку и всего за несколько минут
вызывали в себе выпавшую по жребию болезнь. Затем больной самоизлечивался.
Качество исполнения тщательно проверялось. Замеряли время, сравнивали с
официальными мировыми рекордами, с рекордами бомбейской школы. До врачей
доносилось: "Ну, ты силен! Обалдеть можно! Ти-тан!" Особенно страшно
выглядело излечение "наружных" поражений: тяжелых форм аллергии, экзем,
рожистого воспаления, рака кожи...
- Специально провоцируют, что ли? - наконец, не выдержав, подал голос
Кройцер, плотный лысый реаниматорщик. - Мучения превратили в игру! В
мазохистское наслаждение... Не по-людски себя ведут, дикость какая-то! А с
виду такие же люди! Тоже ведь мать родила.
- Отъединились они от векового общемедицинского русла, насаждают какие-то
шаманские, знахарские методы! - поддержал его смуглый курчавый психосоматик
Мустафи. - Думаю, легализация автологии все-таки ошибка, если вообще не наша
беда. Ведь недаром же Федерация здравоохранения в свое время запретила
лечить собой!
- Вы что, братцы, всерьез? - отложив недочитанную книгу, вмешался в
разговор главный врач отряда, седой уже человек с глубокими синими глазами
на кирпичном лице. - Легче всего отринуть то, чего не понимаешь. Вы не
только отвергаете чужой метод, вы вдобавок сомневаетесь в компетентности
секретариата Федерации! Не ожидал ни от вас, Август, ни от вас, Салем, никак
не ожидал. - Главврач перевел взгляд на автологов и грозно сказал: - А вы,
коллеги-чудодеи, словно бы в вакууме живете! Могли бы как- нибудь по-другому
тренироваться, народ у нас консервативный подобрался, с непривычки дрожь
пробирает...
- Иначе мы форму потеряем, - возразил лидер семерки Геннадий Квашнин. -
Потерпите уж, быстрее привыкнете. Привыкать- то все равно придется. - Глаза
у него были веселые.
Питеру вдруг вспомнился его опустевший после ухода жены дом. Болезненно
захотелось с кем-нибудь поговорить. Может быть, Цойбален почувствовал это,
шевельнулся и открыл глаза.
- Ты никогда не лечился у них? - спросил Брусенс. Нейротравматолог
покачал головой.
- А вот мне пришлось... До старости не забуду... Пятнадцатый мне тогда
шел. Выпросил я у соседа гоночный велороллер. Как
