Библиотека в кармане -русские авторы

         

Сорокин Владимир - Голубое Сало


Владимир Сорокин ГОЛУБОЕ САЛО
КИТАЙСКИЕ СЛОВА И ВЫРАЖЕНИЯ, УПОТРЕБЛЯЕМЫЕ В ТЕКСТЕ
ДРУГИЕ СЛОВА И ВЫРАЖЕНИЯ
-- Взгляните! -- воскликнул Пантагрюэль. -- Вот вам несколько
штук, еще не оттаявших. И он бросил на палубу целую пригоршню
замерзших слов, похожих на драже, переливающихся разными цветами.
Здесь были красные, зеленые, лазуревые и золотые. В наших руках они
согревались и таяли как снег, и тогда мы их действительно слышали, но
не понимали, так как это был какой-то варварский язык... ...Мне
захотелось сохранить несколько неприличных слов в масле или переложив
соломой, как сохраняют снег и лед. Франсуа Рабле "Гаргантюа и
Пантагрюэль"
В мире больше идолов, чем реальных вещей; это мой "злой взгляд"
на мир, мое "злое ухо"... Фридрих Ницше "Сумерки идолов, или как
философствуют молотом"
2 ЯНВАРЯ.
Привет, mon petit. Тяжелый мальчик мой, нежная сволочь,
божественный и мерзкий топ-директ. Вспоминать тебя -- адское дело,
рипс лаовай, это тяжело в прямом смысле слова. И опасно: для снов, для
L-гармонии, для протоплазмы, для скандхи, для моего V 2. Еще в Сиднее,
когда садился в траффик, начал вспоминать. Твои ребра, светящиеся
сквозь кожу, твое родимое пятно "монах", твое безвкусное tatoo-pro,
твои серые волосы, твои тайные цзинцзи, твой грязный шепот; поцелуй
меня в ЗВЕЗДЫ. Но нет. Это не воспоминание. Это мой временный,
творожистый brain-юэши, плюс твой гнойный минус-позит. Это старая
кровь, которая плещет во мне. Моя мутная Хэй Лун Цзян, на илистом
берегу которой ты гадишь и мочишься. Да. Несмотря на врожденный Stolz
6, твоему ДРУГУ тяжело без тебя. Без локтей, гаовань, колец. Без
финального крика и заячьего писка:
во ай ни!
Рипс, я высушу тебя. Когда-нибудь? ОК. Топ-директ. Писать письма
в наше время -- страшное занятие. Но ты знаком с условиями. Здесь
запрещены все средства связи, кроме голубиной почты. Мелькают пакеты в
зеленой W-бумаге. Их запечатывают сургучом. Хорошее слово, рипс
нимада? АЭРОСАНИ -- тоже неплохое, На них меня жевали шесть часов от
Ачинска. Этот дизель ревел как твой клон-файтер. Мы неслись по очень
белому снегу. "Восток-Сибирь большая", -- как говорит Фань Мо. И здесь
все по-прежнему, как в V или XX веке. Восточные сибиряки говорят на
старом русском с примесью китайского, но больше любят молчать или
смеяться. Много якутов. Из Ачинска выехали на рассвете. Аэросани вел
молчаливый "белый жетон", зато штурман-якут в форме мичмана хохотал
всю дорогу, как наш фокусник Лао. Типичный представитель своего
бодрого, L-гармоничного народа. Якуты здесь предпочитают мягкие зубы,
одеваются в живородящую ткань китайского производства и активно
пробируют мультисекс: 3 плюс Каролина, STAROSEX и ESSENSEX. Рипс-рипс,
путe-шественник! За шесть часов от этого куайхожэнь я узнал, что: 1.
Любимое блюдо якутов -- оленина в вороньем соку (из живой вороны
среднего размера выжимается сок, в который кладут оленью вырезку,
немного морской соли, ягеля, и все тушится в котле до плюс-директа.
Пробируем через 7 месяцев?). 2. Любимая секс-поза якутов -- на четырех
точках опоры. 3. Любимый сенсор-фильм -- "Сон в красном тереме" (с Фэй
Та, помнишь ее фиолетовый халат и запах, когда она входит с улиткой на
руке и ворохом мокрых кувшинок?). 4. Любимый анекдот (старый, как
вечная мерзлота): обустройство туалета в Якутии. Две палки -- одна
замерзшее ,,, от ануса отковыривать, другая -- от волков отбиваться.
Топ-директный юмор. А? Хотя, когда я после шести часов вылезал из
сиденья, мне было не до смеха. П





Содержание раздела