Станюкович Константин Михайлович - Матроска
Константин Михайлович Станюкович
Матроска
{1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.
I
Жадно, бывало, заглядывались матросы, возвращаясь небольшими кучками с
работ в военной гавани, на молодую, пригожую и свежую, как вешнее утро, жену
рулевого Кислицына, Груню.
При встречах с нею почти у каждого из них точно светлело на душе,
радостней билось сердце, и невольная ласковая улыбка озаряла лицо.
И когда она, степенная, сосредоточенная и серьезная, проходила мимо, не
удостоив никого даже взглядом, многие с чувством обиды и в то же время
восхищения смотрели вслед на крепкую и гибкую, хорошо сложенную маленькую
фигурку матроски, которая быстро шагала, слегка повиливая бедрами.
И нередко кто-нибудь восторженно замечал:
- И что за славная эта Груня!
- Д-да, братец ты мой, баба! - сочувственно протягивал другой. - Но
только ее не облестишь... Ни боже ни! - не то с досадой, не то с почтением
прибавлял матрос... - Матроска правильная... честная... Не похожа на наших
кронштадтских... Она кому угодно в ухо съездит.
- Прошлым летом одного лейтенанта так угостила, что морду-то у его ажно
вздуло! - со смехом проговорил кто-то.
- За что это она?
- А вздумал, значит, лейтенант ее под микитки... Черт!
- Вот так ловко! Ай да молодца Грунька! - раздавались одобрительные
восклицания.
Действительно, в Груне было что-то особенно привлекательное.
Даже кронштадтские писаря, подшкиперы и баталеры, любители и поклонники
главным образом адмиральских нянек и горничных, понимающих деликатное
обращение и щеголявших в шляпках и кринолинах, - и те не оставались к ней
презрительно равнодушны. Победоносно закручивая усы, пялили они глаза на эту
бедно одетую матроску с приподнятым подолом затасканной юбки, открывавшим
ноги, обутые в грубые высокие сапоги, в старом шерстяном платке на голове,
из-под которого выбивались на белый лоб прядки светло-русых волнистых волос.
Но все как-то необыкновенно ловко сидело на Груне. В щепетильной
опрятности ее бедного костюма чувствовалась инстинктивная кокетливость
женщины, сознающей свою красоту.
При виде хорошенькой матроски, господа "чиновники", как зовут матросы
писарей и разных нестроевых унтер-офицеров, отпускали ей комплименты и,
шествуя за ней, громко выражали мнение, что такой, можно сказать, Красавине
по-настоящему следовало бы ходить в шляпке и бурнусе, а не то что
чумичкой... Только пожелай...
- Как вы полагаете, мадам? Вы кто такие будете: мадам или мамзель?
- Не угодно ли зайти в трактир?.. Мы вас угостим... Любите мадеру?
Вместо ответа матроска показывала кулак, и господа "чиновники",
несколько шокированные таким грубым ответом, пускали ей вслед:
- Экая мужичка необразованная... Как есть деревня!
Не оставляли Груню своим благосклонным вниманием, случалось, и молодые
мичмана.
Запуская на матроску "глазенапы", они при удобном случае преследовали
ее и спрашивали, где живет такая хорошенькая бабенка? Чем она занимается?
Можно бы ей приискать хорошее место. Отличное! Например, не хочет ли она
поступить к ним в экономки?.. Их всего трое...
- Что ты на это скажешь, красавица?
- Тебя как зовут?.. Куда ты идешь?
- Прелесть какая ты хорошенькая!.. Без шуток, поступай к нам в
экономки... хоть сегодня... сейчас... И кто из нас тебе понравится, тот
может тебя целовать сколько угодно... Согласна?
- Да ты что же, немая, что ли?
Матроска делала вид, что ничего не слышит, и прибавляла шагу. И только
ее белое красивое лицо, с прямым, слегка приподнятым носом,
