Библиотека в кармане -русские авторы

         

Столяров Андрей - Все В Красном


Столяров Андрей
ВСЁ В КРАСНОМ
Крысы неслись через двор, повизгивая от возбуждения. Ближняя, с
жесткими, как зубная щетка, усами сходу перемахнула низенькую ограду
газона, зацепилась, по-видимому, о выгнутую трубу, шлепнулась брюхом в
траву и обиженно заверещала. Две другие - цап-цап-цап коготками -
промчались по шерстистому телу.
Двигались они на задних лапках, но удивительно быстро. В глазах -
сладкий блеск, на влажных ощеренных зубках - нитки слюны.
- Туда!... - придерживая дверь парадной, сказал я обомлевшей Эльвире.
- Налево под лестницу, потом - дуй отсюда!..
- А ты как же?
- Давай-давай!..
Она лишь пискнула что-то в ответ. Хлопнула задняя дверь, и от потока
воздуха качнулась лампочка, свисающая на перекрученных жилах. Уродливая
горбатая тень вздела руки по направлению к улице. У тени была вытянутая
звериная морда, груши ноздрей, а позади головы - шипастый гребень,
защищающий шею. Уже не руки, а лапы скребли тусклый воздух. Я не сразу
догадался, что тень эта - от меня. Вот, значит, как я сейчас выгляжу. Хотя
понять было можно. Похрустывая, распрямлялись в спине могучие позвонки,
мышцы в предвкушении боя мелко подергивали конечности, свет в парадной
приобрел тревожно красноватый оттенок. Главное же, как набат, ударили
запахи: кислый кошачий, раздражающий тем, что забивал остальные,
человеческий душный, десятилетиями отстаивавшийся в лестничной клетке,
запах подгорающей где-то наверху изоляции, запах пролитого мазута, запах
ржавчины, выстарившийся мертвый запах краски от стен.
Ноздри мои затрепетали. Я был в отчаянии. Только-только договорились с
Эльвирой, что она у меня сегодня останется. Целых три месяца спорили из-за
этого. То есть, спорил и горячился, разумеется, я; Эля пожимала плечами и
отвечала с оскорбительным недоумением: Зачем мне это нужно?.. Наконец,
сегодня после кафе сказала: Поздно что-то, не хочется тащиться через весь
город, - и уверенно, будто не в первый раз, взяла меня под руку.
И вот - крысы.
Я даже страха почти не испытывал. Хотя крысы, по-моему, гораздо
опасней гиен, - тех, что бродят по лестничным клеткам и принюхиваются к
квартирам. Гиенам что нужно? Деньги, ценности. Человека они не тронут.
Если, разумеется, сам человек не начнет им препятствовать. Это такая
договоренность: берем свое и уходим. А с крысами, особенно уличными,
договориться нельзя. Крысы разорвут жертву просто для удовольствия.
И все-таки страха у меня почти не было. А если и был, то совсем иной
страх - перед самим собой. Не случайно скребла лапами воздух горбатая
звериная тень, и не случайно сумасшедшие запахи раздирали мне ноздри. Я
распрямлялся, преодолевая человеческую сутулость. И одновременно -
человеческую слабость, нерешительность, робость перед манящим дыханием
смерти. Собственно, ничего человеческого во мне, вероятно, уже не было.
Звенела синеватая кровь в жилах, гулко, страшно и радостно бухало под
ребрами сердце, легкий зуд обжигал кончики пальцев, где ногти
сворачивались, образуя клювы когтей.
Я, наверное, тоже повизгивал от возбуждения. И когда первая крыса,
рванув дверь и влетев в сумрак парадной, прыгнула, - оскаленная, ещё толком
не разглядев, кто именно перед ней стоит, - я без особого усилия
отклонился, чиркнув кинжальчиком когтя по горлу, и она, вмиг захлебнувшись,
врезалась мордой в перила. Загудело железо, и, судя по звуку, встрепенулась
змеей пластмассовая окантовка. Вторая же крыса, почувствовавшая, вероятно,
что-то не то, успела схватиться за дверь и немного затормо





Содержание раздела