Стругацкий Борис & Аркадий - Частные Предположения
Аркадий СТРУГАЦКИЙ
Борис СТРУГАЦКИЙ
ЧАСТНЫЕ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ
1
Поэт Александр Кудряшов
Валя Петров сам пришел ко мне сообщить об этом. Он стянул с головы
берет, пригладил волосы и сказал:
- Ну вот, Саня, все решено.
Он сел в низкое кресло у стола и вытянул свои длинные ноги. Он
посмотрел на меня и улыбнулся. Я спросил:
- - Когда?
- Через декаду. - Он вертел в пальцах, складывал и разглаживал
берет, - Все-таки назначили меня. Я было совсем потерял надежду.
- Нет, почему же, - сказал я. - Ведь ты опытный межпланетник.
- Здесь это не имеет значения.
Я достал из холодильника лимонный сок и мед. Мы смешали и выпили.
- Стартуем с "Цифэя", - объявил он.
- Где это?
- Внеземная станция. Спутник Луны.
- Вот как, - сказал я. - Я думал, Цифэй - это созвездие.
- Созвездие - это Цефэй, - пояснил он. - А "цифэй" по китайски
значит "старт". Собственно, это стартовая площадка для фотонных кораблей.
Он поставил бокал на стол, надел берет, встал, протянул руку.
- Ладно, - сказал он.
- Я пойду.
- А Ружена? Ружена уже знает?
- Нет. Она еще не знает. Я еще не говорил ей.
Он снова сел в кресло. Мы помолчали.
- Это надолго? - спросил я.
Я знал, что это навсегда.
- Нет, не очень, - ответил он. - Собственно, мы рассчитываем
вернуться через двести лет. Или двести пятьдесят. Ваших, земных, конечно.
Очень большие скорости. Почти круглое "це". Ладно... Мне надо идти. Но он
не поднимался.
- Выпьем вина, - предложил я.
- Давай.
Мы чокнулись, выпили по бокалу золотистой "Явы".
- Знаешь, - сказал он, - даже не верится. Что ж, перед нами
стартовал Горбовский, а перед Горбовским - Быков. Я третий. Готовятся еще
две экспедиции. И будет, наверное, еще несколько. Ведь для нас это
пустяки. Десять лет рейса, от силы пятнадцать.
- Да-да, конечно, - пробормотал я. - Эйнштейновское сокращение
времени и все такое...
Он встал.
- Пойду... Ты будешь провожать меня?
Я кивнул. Он поправил берет и пошел к двери. У дверей остановился.
- Спасибо, Саня, - сказал он.
Я не ответил. Просто не мог сказать ни слова. С Петровым на
"Муромце" уходили еще пять человек. Троих я знал: Ларри Ларсена, Сергея
Завьялова и Сабуро Микими. Ларсен даже был моим другом, хотя и не таким
близким, как Валя. Провожавших было человек десять. Когда до старта
осталось около часа, все расселись в кают-компании "Цифэя". На "Цифэе" не
было тяжести, и нас обули в ботинки с магнитными подковами. Ружена и Валя
держались за руки. Ружена сильно изменилась за это время. Она похудела,
глаза ее стали еще больше, и она все время покусывала нижнюю губу. Она
была очень красива, я даже не думал, что женщина может быть такой
красивой. Валя держал ее за руку и улыбался. Мне показалось, что мысленно
он уже со страшной скоростью несется среди отдаленных звезд. Он и Ружена
молчали. Только один раз она что-то сказала вполголоса, и он погладил ее
по руке.
Остальные тоже молчали. Молоденькая девушка в оранжевом, провожавшая
межпланетника, которого я не знал, время от времени всхлипывала. Он
краснел и похлопывал ее по плечу ладонью. Я испытывал удивление и
недоверие. Мне не раз приходилось провожать людей в Пространство. Другим,
наверное, тоже. Но сейчас все было по-другому. С этими шестерыми мы
прощались навсегда. Я подумал, что они вернутся, когда никого из нас не
останется в живых - ни меня, ни Ружены, ни девочки в оранжевом. Их
встретят наши потомки. Может быть, даже их собственные потомки. Через
столетия Валя Петров познакомится с девушкой, по фамилии Петрова.
"Собствен
