Стругацкий Борис & Аркадий - Чрезвычайное Происшествие
Аркадий СТРУГАЦКИЙ
Борис СТРУГАЦКИЙ
ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ
"...Исследователи сообщают о межзвездном
планктоне, о спорах неведомой жизни в
Пространстве. Протяженные скопления их
встречаются только за орбитой Марса.
Происхождение их до сих пор остается
неясным..."
Титан не понравился Виктору Борисовичу. Планетка слишком быстро
вращалась и обладала темной беспокойной атмосферой. Зато Виктор Борисович
досыта налюбовался кольцами Сатурна и странной игрой красок на его
поверхности. Планетолет разгрузился - продовольствие, сжиженный дейтерий,
кибернетическое оборудование для планетологов, - принял на борт двадцать
восемь тонн эрбия и биолога Малышева и сейчас же отправился в обратный
рейс. Как всегда, в поясе астероидов планетолет потерял скорость и
уклонился от курса. Пришлось помучиться. Вымотались все, и больше всех
биолог Малышев. Бедняга не выносил перегрузок. Когда его вытащили из
амортизатора, он был желтый, как сыр. Он ощупал себя, помотал головой и
молча устремился в свою каюту. Он торопился поглядеть, как перенесла
перегрузку его улитка - жирный синий слизняк в многостворчатой раковине,
выловленный в нефтяном океане недалеко от эрбиевой долины.
Теперь, как и все на свете, плохое и хорошее, перелет подходил к
концу. Меньше чем через сутки планетолет прибывал на ракетодром в кратере
Ломоносова, затем неделя карантина - и Земля, полгода отпуска, полгода
синего моря, шумящих сосен, зеленых лугов, залитых солнцем.
Виктор Борисович улыбнулся, перевернулся на другой бок и сладко
зевнул. До вахты оставалось два часа. Сейчас на вахте стоял Туммер,
носатый и длинный как палка. Виктор Борисович представил себе Туммера, как
он сидит, сутулясь, у вычислителя и, выпятив челюсть, просматривает
голубую ленту записи контрольной системы. Затем Туммер расплылся, а
вычислитель стал похож на замшелый валун с шершавыми боками. Под валуном
темнела глубокая вода, и, если присмотреться, в шевелящихся водорослях
стоит щука с черной спиной, неподвижная и прямая как палка. И вдруг около
уха загудел шмель. Виктор Борисович всхрапнул и проснулся. В каюте было
темно. Он пожевал губами и замер. Где-то очень близко гудел шмель.
- Не может быть, - громко и уверенно сказал Виктор Борисович. Он
поднялся в постели и включил лампу. Шмель замолк. Виктор Борисович
огляделся и увидел на простыне черное пятно. Это был не шмель. Это была
муха.
- Мама моя, - сказал Виктор Борисович. Муха сидела неподвижно. Она
была совсем черная, с черными растопыренными крыльями. Виктор Борисович
тщательно прицелился, подвел к мухе ладонь с подобранными пальцами и
схватил. Он поднес кулак к уху. В кулаке шевелилось, шуршало и вдруг
загудело так знакомо, что Виктор Борисович сразу вспомнил уроки рисования.
- Муха в планетолете, - сказал он и поглядел на кулак с изумлением.
- Вот это да! Надо показать ее Туммеру.
Действуя одной рукой, он натянул брюки, выскочил в коридор и пошел в
рубку, огибая выпуклую стену. В кулаке шуршало и щекотало. В рубке стоял
Туммер с темным тощим лицом. На экране телепроектора покачивались два
узких серпа - голубой побольше, белый поменьше - Земля и Луна.
- Здравствуй, Тум, - сказал Виктор Борисович. Туммер качнул головой и
посмотрел на него запавшими глазами. - А ну, угадай, что у меня здесь, -
сказал Виктор Борисович, осторожно потрясая кулаком.
- Дирижабль, - ответил Туммер.
- Нет, не дирижабль, - сказал Виктор Борисович.
- Муха. Муха, старый сыч!
Туммер сказал скучно:
- Ферритовый накопитель работает ск
