Сурнов Олег - Дезертир
Олег Сурнов
Дезертир
Где-то на северо-западе, где-то на юго-востоке, где-то. Деревушка. Без
названия и особых достопримечательностей. Деревушка!!!!!!!!!: восемь
домиков, река, теплое течение. Ниоткуда. Никогда. Нигде...
... - Сержант Барк. Я ничего не слышу.
Шум войны нарастал в ушах Вэлора.
- Я ничего не слышу!
Он кричал. но его крик был шепотом, шепотом внутри себя, когда не
раскрывая рта ты пытаешься выразить засевшее внутри твоего разума. По
сравнению с криком войны.
- Таржет, ты? Где твое лицо, Таржет? У тебя нет лица. Ты слышишь? Или
это не ты? А! Это я! Да, это я! Я умер. У меня нет лица. Быстрее отсюда.
Бегом. Пока никто не видит. А отсюда в Сайгон и домой.
- Нет больше Да-нанга. Хер вам всем собачий. И ты, Барк, получишь свою
пулю, а с меня хватит...
Он пробирался сквозь джунгли и бежал не видя дороги. Ее не было.
Ливень, кровь, грязь, москиты, мертвые тела, гной, вонь, исходящая от самой
земли, и крик, этот душераздирающий стон войны...
... Дождь.
- Я слышу. Я слышу дождь. И нет больше крика.
Вэлор лежал на обочине дороги в луже и слушал дождь, он не мог
вспомнить, каким образом очутился в этом месте, но он и не хотел об этом
думать. Он медленно поднялся и пошел. Ему было спокойно, необычайно
спокойно, как не было еще никогда...
Дождь, дождь без конца и края, дождь. Дорога, и та напоминает дождь.
Порою кажется, что дождь льет не только с неба, но и поднимается с земли.
Устал. Дорога кажется длинней, когда ты одинок.
Где-то я это слышал. Да, а когда ты еще не знаешь, куда идти.
Тогда еще хуже.
Сержант Барк. Пол хари. Да. Половину его вонючей хари разнесло.
Не жаль, нет, к черту его...
... дерьмо он. А Ник? А кому же я свои документы подпихнул? Не помню,
не знаю, кто он там. И никто не разберется, и не будет разбираться. На
хрена. А меня нет, нет меня, и все. Рядовой Стоун Кэнсер. Кто он такой? А я
кто? Твою мать. Так и не прикуришь. Все правильно. Война для тебя кончилась,
парень. А может быть, только начинается. А? Нет, дерьмо ты несешь, приятель.
Интересно, сколько это времени я так сам с собой разговариваю? Можно и
свихнуться.
... Все. Дошел. Деревня. Странно. Не должно ее здесь быть. Только если
ее здесь действительно нет, сдохну через километр.
- Эй, служивый! - Бабка в черном платье поманила пальцем по направлению
к старенькой хибарке, - заходи.
Стоун посмотрел на серое дождливое небо, кинул окурок и вошел в избу.
"Черт, свет слепит. Отвлекись."
- Спасибо что пустили. Не все такие приветливые.
За столом сидел потертый от времени дед и с неподдельным интересом
разглядывал маленького черненького тараканчика, ползающего по тарелке с
картошкой. Одет был дед диковато.
"Наверно, здесь так принято."
Бабка, выглядевшая чуть приличнее, пододвинула стул. И Стоун рухнул на
него.
- Картошечки, солдатик?
- Да, бабуля.
- Дак ты уже почти дрыхнешь, рядовой, - произнес дед, ковыряя грязным
ногтем в своем ужасном носе, - давай по стопарику, сыночек? Ать?
- Ать. Давай, - Стоун на миг оживился, - спасибо.
Откуда-то из-под табуретки старик извлек бутыль с мутной подозрительной
жидкостью, которую вряд ли можно пить.
И как-будто уловив все подозрения Стоуна, он прокряхтел:
- Ххорошая, не трусь. Давай, бабка, чарки. Выпить надо служивому. А
картошечкой заешь.
Стоун с большой охотой осушил свою порцию чудесного напитка и прикончил
миску картошки, от чего в организме у него потеплело, и он начал засыпать.
- Щас мы, милок, с тобой покурим, а старуха тебе пока постельку
приготовит. Мы
