Библиотека в кармане -русские авторы

         

Терц Абрам (Синявский Андрей Донатович) - Мысли Врасплох


Абрам Терц (Андрей Донатович Синявский)
МЫСЛИ ВРАСПЛОХ
* * *
Живешь дурак дураком, но иногда в голову лезут превосходные мысли.
* * *
Как вы смеете бояться смерти?! Ведь это всё равно, что струсить на
поле боя. Посмотрите - кругом валяются. Вспомните о ваших покойных
стариках-родителях. Подумайте о вашей кузине Верочке, которая умерла
пятилетней. Такая маленькая, и пошла умирать, придушенная дифтеритом. А вы,
взрослый, здоровый, образованный мужчина, боитесь... А ну - перестаньте
дрожать! веселее! вперед! Марш!!
* * *
Жизнь человека похожа на служебную командировку. Она коротка и
ответственна. На нее нельзя рассчитывать, как на постоянное жительство, и
обзаводиться тяжелым хозяйством. Но и жить, спустя рукава, проводить время,
как в отпуске, она не позволяет. Тебе поставлены сроки и отпущены суммы. И
не тебе одному. Все мы на земле не гости и не хозяева, не туристы и не
туземцы. Все мы - командировочные.
* * *
Если бы стать скопцом - сколько можно успеть!
* * *
Чтобы не было так обидно жить, мы заранее тешим себя смертью и - чуть
что - говорим:
- Пусть я умру, плевать!
Вероятно, за эту дерзость, которая видит в смерти выход из игры, с нас
крепко спросится. Природа не дает слишком легких концов наподобие ухода из
гостей, когда можно взять шапку и сказать: "ну, я пошел, а вы оставайтесь и
делайте что хотите". Вероятно, смерть (даже в виде простого физического
исчезновения), как и всё на свете, надобно заслужить. Природа не позволит
нам капризничать в ее доме.
* * *
Надо так же доверять Богу, как собака - хозяину. Свистни - прибежит. И
куда бы ты ни пошел, она, ни о чем не спрашивая, ни о чем не задумываясь,
весело побежит за тобой хоть на край света.
* * *
Сидел в ресторане и смотрел по сторонам. Дело было днем, народу было
мало, и народ поднабрался всё какой-то случайный, понаехавший из провинции
или вздумавший покушать в роскошной обстановке раз в жизни. Мне -
случайному здесь - было интересно разглядывать этих случайных людей.
На глаза попалась девица, простоватая, в мелкой завивке, с непомерно
разинутым ртом. Она громко смеялась, выказывая крупные зубы, непривычно
захмелев от сладенького винца. Я смотрел на нее и думал, до чего же она
уродлива, и возмущался этим не замечающим себя, самодовольным уродством.
Мне казалось, она не имеет права не то что сидеть за столом, но вообще
существовать на земле, и как этой девушке не стыдно быть такой безобразной
и как она может еще смеяться при своем безобразии?..
И вдруг я подумал, и эта мысль как-то поразила меня, настолько
поразила, что я теперь постоянно к ней возвращаюсь, хотя пора бы забыть,- я
подумал: "а какое, собственно говоря, ты имеешь право осуждать эту девушку,
если сам Бог терпит ее присутствие? Если всем нам, таким некрасивым,
ничтожным, Он позволил существовать. Вот мы сидим и презираем друг друга и
готовы стереть друг друга с лица земли, а Он, отлично видя всю нашу
некрасоту, тем не менее разрешает нам жить, хотя мог бы в два счета
прекратить наше развязное, кичливое существование. Какие у тебя полномочия
не допускать эту уродку, ежели Он, неизмеримо прекрасный, ее допустил?!"
Это сознание моей неправоты, столь очевидной перед Его позволением,
повергло меня в неожиданно смешливое настроение. Я потешался над собою и
трясся от тайного смеха, сохраняя внешнее благообразие, потому что
находился не один в ресторане, а в приятельской компании. Но
в глубине души я покатывался и хватался за бока, словно чувствовал на
себе снисхо





Содержание раздела