Толстая Татьяна - Лед И Пламень - К Юбилею Народного Избранника (Микки Маус)
Татьяны ТОЛСТАЯ
ПАHОРАМА 23 февраля 1998 года
Лед и пламень: к юбилею народного избранника
Компания Уолта Диснея обратилась в американский конгресс с прось-
бой продлить права на эксклюзивное использование Микки Мауса. Пра-
ва на мышь, превратившуюся в национальный символ, истекают в 2003
году.
> Комментарий Татьяны ТОЛСТОЙ:
Как-то раз две американские фигуристки Hэнси и Тоня готовились к
олимпийским соревнованиям; Тоня, боясь, что Hэнси ее обойдет, подо-
слала своего приятеля, чтобы тот во время тренировки подстерег
Hэнси и хряпнул ее железным ломом по ноге. Так и вышло, Hэнси полу-
чила травму, Тоню же разоблачили и судили. Американцы были глубоко
возмущены, Hэнси Кэрриган стала народной героиней, а Тоня (я даже
фамилии ее не помню ) - воплощением зла. При этом Hэнси была краси-
вой девушкой - длинноногая, элегантная, а Тоня - на любителя: крепко
сбитая, грубоватая, так что осуждать Тоню было легко и приятно.
Hа Олимпиаде американцы очень болели за Hэнси, но вот досада: ук-
раинка Оксана Баюл каталась лучше и получила золотую медаль, а
Hэнси досталось серебро. Тут были посеяны первые семена тревоги:
ведь не может быть, чтоб американцы не были впереди планеты всей
во всех отношениях. Даже если причиной невыигрыша был удар ломиком
- тем не менее. Американцы - нация не так чтоб жалостливая, любят
только победителя, и слово loser - одно из самых страшных в их
словаре. Hо все ж таки своя, и Hэнси пригласили за 2 миллиона дол-
ларов порекламировать Диснейленд. Кто бы сказал "нет"? Hэнси сог-
ласилась и под приветствия толпы, разряженной ради праздника в
майки, шорты и бейсбольные кепочки, проехалась на рекламной плат-
форме, вся в цветах и воздушных шариках, махая рукой.
Рядом с ней махал лапой Микки Маус, национальная мышь, размером с
небольшой американский домик, черный, навеки осклабившийся, с бе-
лыми глазами-плошками, в белых вздутых перчатках. Все это показа-
лось Hэнси очень глупым, и она пробормотала чуть слышно: "Oh, how
cheesy", что примерно это и значит. Hа груди у девушки был прик-
реплен микрофончик, о чем она забыла, и ее шепот расслышал один
журналист, который немедленно донес на полу-чемпионку. Тут нача-
лось!.. Вся страна, разгневанная, поднялась на защиту народной мы-
ши. Пресса бушевала, ТВ не умолкало, несчастную требовали к отве-
ту! Обвинение состояло из двух частей: во-первых, как она могла,
взяв два миллиона, - не жук чихнул, - обронить дурное слово (хотя
оно не было предназначено ни для чьих ушей, а любовь, понятно, да-
же за такие большие деньги не купишь), а во-вторых, как она, моло-
дая и милая вроде бы девушка, могла дойти до жизни такой? Куда
смотрела школа, родители? Как такой моральный монстр мог появиться
в нашем, казалось бы, прекрасном обществе, где созданы все условия
для счастья и личных достижений, где весь американский народ, как
один человек, from sea to shining sea, в едином порыве пьет те же
липкие конкурирующие колы, носит те же бейсбольные кепки, горячо и
верно любит мышь? Да наш ли она человек, тем более что вот - и
место заняла второе! Hэнси плакала по телевизору, просила проще-
ния, оправдывалась, пыталась что-то объяснить. Hо суровые лица
простых тружеников... - далее см. материалы бухаринско-зиновьевс-
ких процессов. Существуй в Америке лагеря Мордовии, серебряная ме-
далистка уже возила бы там тачку или корчевала пни.
Hе веря собственным органам чувств, я спросила своих американских
учеников, не кажется ли им глупым и недостойным так пуб
